Ольга КОЛПАКОВА

Екатеринбург

     Родилась в Сибири, в Алтайском крае, в учительской семье. Первое стихотворение сочинила в семь лет, на остальные тридцать лет ушла в прозу. Окончила факультет журналистики Уральского государственного университета. Работает с издательством «Белый город», пишет познавательные книги для детей. Для взрослых пишет гораздо меньше. Несколько лет назад программа «Шишкин лес» попросила написать сценарии, в которых предполагались и песни. И всё же стихи для неё — большая редкость, как праздник. Большая часть творчества — сказки и повести для детей. Именно они оценены на конкурсах детской литературы им. А. Н. Толстого в 2007 и 2009 годах.

ДОБРАЯ ФЕЕЧКА С ВРЕДНЫМ ХАРАКТЕРОМ

     «Если бы я стала большой-большой, я взяла бы полянку в ладошки. Со всей травой, и цветами, и даже с кустами боярышника и черёмухи, с ручейком, со всеми зверушками и мошками, которые на этой полянке живут. Я бы подняла её и понюхала. И даже поцеловала. Но тут вылезла бы из травы молодая божья коровка, посмотрела на мой нос и захныкала:
— Что за ерунда?! Раньше было солнышко, а теперь вот это непонятно что!
     И я, отпустив полянку, стала бы опять маленькой-маленькой. И залезла бы в свой цветок. И смотрела бы из него...» — мечтала крошечная цветочная феечка однажды в конце весны. Она так радовалась, что родилась именно на этой полянке, что даже не могла уснуть.
— Как я рада, что у меня есть целая Цветочная полянка,— шептала феечка.— Интересно, а Цветочная полянка тоже радуется, что у неё теперь есть я?
     И она решила очень-очень стараться, чтобы полянка ей радовалась.

Как фея Колючка спасла Цветочную полянку

     Жили-были на зелёной лесной полянке маленькие добрые феечки. На красном маке жила фея Маковка. На синем колокольчике — фея Динь-Динь. На белой ромашке — фея Ромашка. По соседству с ней — фея Кукушкины Слёзки. А на лиловом репейнике жила-поживала феечка Колючка. Она тоже была доброй феей. Но вот характер у неё был не такой покладистый, как у остальных. Прямо сказать, вредный характер.
— Вечно эта Колючка смеётся над нашими танцами,— жаловались друг другу феечки,— и над нашими вечерними чаепитиями с нектарным вареньем. Ещё ей не нравится, как мы время от времени пролетаем над ручьём, чтобы убедиться: наши чудесные наряды в полном порядке. И вообще, Колючка не наколдовала ничего хорошего: например, чтобы цветочный аромат в знойные дни мог тихонечко звенеть, а тень от облака — шуршать по траве. Или чтобы паутинки светились в темноте. А домик у неё такой колючий, того и гляди посадишь занозу.
— Если просто глядеть, то не посадишь,— не соглашалась Колючка.— А рвать мои цветы никому не дам!
— Ну и вредина же ты,— огорчались феечки,— да ещё и немного жадина.
     Однажды на Цветочную полянку пришла семья: мама, папа и дочка.
     Феечки, стрекозы, жук-дровосек дядя Дима, божья коровка Маргарита и другие обитатели полянки бросили свои дела и с интересом рассматривали гостей. Любопытный муравейка Мурашов даже осмелился забраться на туфельку к девочке и помахал оттуда лапкой.
— Какую красивую полянку мы нашли! — радостно сказала мама, и вся цветочная мелочь согласно закивала головами.
— Давайте это будет наша полянка! — предложил папа.
     Обитатели Цветочной полянки притихли.
— Ура! — закричала дочка и принялась носиться по траве, притаптывая люцерну и клевер.
— Пойду-ка я домой и закрою покрепче дверь,— заспешила божья коровка, а за ней разбежались все остальные букашки.
— Какие чудесные цветы! Я хочу собрать букет! — сказала в это время мама.
     И они начали срывать купавку и незабудки, кашку и медуницу и все остальные цветы, где жили феечки.
— Зачем они портят нашу полянку? — недоумевала Ромашка.— Тем более, если они решили, что это будет и их полянка тоже?
— Ах, какая красота! — восхищалась мама. Букет уже еле помещался у неё в руках.— Будем дома любоваться и вспоминать нашу полянку!
— Нужно чаще бывать на природе,— папа растянулся на траве и принялся зачем-то выщипывать хвостики у тимофеевки.
     А девочка прыгала и что-то бормотала, отрывая лепестки у ромашки.
— Если они будут чаще бывать на природе, от природы ничего не останется,— испуганно прошептала феечка Ромашка.
— У нас не будет домиков! — феечка Кукушкины Слёзки упала на лист земляники и расплакалась.— И никто, никто никогда больше не увидит этих прекрасных цветов,— рыдала она.— Не сможет их понюхать! Всё погибло!
— Прекрати, пожалуйста! — решительно сказала Маковка.— Сейчас мы все вместе что-нибудь придумаем!
— Да, да, придумайте,— запищал муравейка Мурашов, вцепившись в пряжку на девчачьей туфельке,— а то у меня уже голова кружится. Снимите меня!
     И феечки принялись за колдовство: наколдовали светящуюся паутинку и волшебный клевер с четырьмя листиками; радугу в капельке росы и кузнечика, играющего на скрипке песню «Лютики степные». Но ничего не помогало! Люди даже не обратили внимания на эти чудеса! А цветов на полянке становилось всё меньше!
— Как же быть? Ещё немного, и от полянки ничего не останется! — волновались феечки.— Колючка, что ты сидишь без дела?!
     И хотя это был несправедливый упрёк — Колючка не просто так сидела, она училась свистеть в свистульку из стручка акации,— феечка не обиделась.
— Конечно, мой репей в полной безопасности, но почему бы не порезвиться! — согласилась Колючка.
     Она немного подумала, полетала вокруг беспокойных гостей, прошептала своё заклинание, и… волосы на голове у людей зашевелились, в их причёсках появились росточки, а потом и цветы репейника.
— Ах, какие красивые цветочки! — хитро сказала феечка Колючка.— Ну-ка, попробуем их сорвать!
     И она потянула маму за волосы, потом папу за усы, а потом дёрнула девочку за косичку.
— Ой! Что это?! — закричали папа, мама и дочка.
     Феечка Колючка продолжала тянуть, дёргать и между делом слегка щипать.
— Ой, как больно! — махая руками, несостоявшиеся хозяева Цветочной полянки побежали к дороге.
— Подумаешь,— ответила Колючка,— цветам на нашей полянке тоже больно, когда их срывают!
— Жаль, что, как только они вернутся к себе домой, моё колдовство пропадёт,— смеялась Колючка, раскачиваясь на листе репейника.
     Под листом лежал муравейка Мурашов и тяжело дышал. Его тошнило.

Как фея Колючка расколдовала лягушку

     Тёплым летним утром фея Динь-Динь упала в обморок на самом берегу ручья. Она пришла сюда умыться, как делала это каждое утро, но, наклонившись над водой, увидела вместо привычного собственного отражения — зелёную безобразную рожу.
— Что это?! Что со мной?! — закричала она.— Если это я, то лучше умереть!
     И она упала без чувств. Хорошо, что в это время другие феечки тоже проснулись и прилетели к ручейку. Ромашка зачерпнула воду листиком клёна и полила Динь-Динь.
— Ах, не смотрите на меня! — зарыдала, очнувшись, колокольчиковая феечка.— Я превратилась в лягушку! Теперь только принц сможет расколдовать меня!
— В лягушку? — изумились феечки, а фея Кукушкины Слёзки даже приготовилась заплакать.
— Ни во что ты не превратилась,— принялась успокаивать Динь-Динь фея Ромашка.
— Да, ни в кого ты не превратилась,— добавила фея Колючка.— Ты всю жизнь такая и была. Бедняжка. Так поздно узнать о себе правду!
— Совсем не время для колкостей! — сердито заметила фея Маковка.— Что-то очень напугало Динь-Динь, нужно в этом разобраться!
     И феечки стали кружить вдоль берега, заглядывая за каждую кочку. Вдруг Ромашка закричала:
— Спасите! Вот она!
     Из воды выпрыгнула скользкая зелёная лягушка и схватила Ромашку за ногу. Хорошо, что Колючка успела подхватить подругу и резко взлететь вместе с ней как можно выше. Но лягушке всё же достался Ромашкин башмачок.
— Лягушка! Лягушка появилась! Жутко прожорливая и ужасно прыгучая! Теперь опасно летать над ручьём! — такую новость обсуждали феечки тёплым летним утром.
— Откуда она к нам прискакала? — спрашивала Ромашка.— И надолго ли?
— Нужно попросить лягушку вернуться к себе домой,— предложила фея Маковка.— Немедленно. Потому что мы не можем жить без ручейка.
     И феечки снова полетели к ручью. Только Динь-Динь не полетела.
— Здравствуйте, дорогая лягушка! — закричали добрые феечки, стоя на всякий случай подальше от воды.— Поверьте, мы всегда рады гостям, если они не кусачие, и не сердитые, и не…
— Не жадные, не вредные, не ябеды, не обжоры, не уроды, не грязнули и так далее,— громче всех продолжила феечка Колючка.— Короче, убирайся!
— Квак! — ответила лягушка и, высоко подпрыгнув, слопала комара.
— Кажется, она нисколько не обиделась. И не желает отправляться домой,— вздохнула Ромашка.— Может, у неё родители злые или дом сгорел?
     Феечки принялись думать, как освободить ручей от злой лягушки.
     Заскучав в одиночестве, к подругам прилетела Динь-Динь.
— А вдруг это заколдованный принц? Нужно поцеловать лягушку, и он расколдуется,— предложила она.
— Фу-у-у! — хором ответили феечки.
     Они были очень добрыми, но не до такой же степени, чтобы целовать лягушек. Вот разве что попросить фею Колючку?
— Я скорее плюну ей в глаз,— ответила на это Колючка.
— Разве можно плеваться? — возмутилась Маковка.
     Но Колючка, полная решимости, уже летела к непрошеной гостье.
— Если ты будешь себя так безобразно вести, мы выгоним тебя из нашего ручья! — предупредила Колючка лягушку, усевшись на листе кувшинки.— А я лично плюну в тебя!
     Лягушка не испугалась этой жуткой угрозы и прыгнула на сердитую феечку. Но в тот день на Колючке был самый репейный и колючий из всех её нарядов. Лягушка укололась и жалобно квакнула.
— То-то! — строго сказала Колючка, усаживаясь рядом.— А что это ты такая противная, грязная, в коростах? Надо бы тебя хорошенько помыть и потереть пемзой. Отмоем — станешь как шёлковая.
     И феечки принялись за дело. Динь-Динь даже принесла свою душистую колокольчиковую воду. А Колючка наблюдала, чтобы лягушка никого не проглотила. Феечки тёрли, тёрли, тёрли лягушку. Лягушка становилась всё тоньше и тоньше, пока не превратилась в тоненькую… феечку. Все только ахнули.
— Большое, большое вам спасибо! — сказала новая феечка.— Я — фея Кувшинка. Мой пруд засорили, и чтобы выжить, мне пришлось стать лягушкой. Но это ещё ничего, лягушки — они ведь очень полезные. Я же превратилась в злую лягушку, потому что в мой пруд бросили очень-очень ядовитые вещества. Вы меня, можно сказать, расколдовали! Позвольте мне жить в вашем ручье! Мой пруд совсем засох. В нём не осталось не только кувшинок, но даже и комаров… квак… ой, простите…
     Конечно, феечки разрешили! И даже обрадовались новой подруге. Так феечка Кувшинка тоже стала жить на Цветочной полянке.

Как фея Колючка придумала качели

      У добрых феечек, что жили на зелёной Цветочной полянке, всегда было много дел.
     С утра до вечера порхали они над своей полянкой, делая её всё красивее и красивее. Только Колючка вечно занималась непонятно чем: то раскачивалась на листке своего репейника, то каталась на жуке-олене.
— Ты бы занялась чем-нибудь,— предлагала ей Маковка.— Сделай, чтобы трава-мурава зацвела, как роза, или хотя бы помоги Кувшинке перемыть камни в ручейке!
— Вот ещё,— отвечала на это феечка с вредным характером.
— Смотри, мы наколдовали для божьей коровки нарядные белые пятнышки. Правда, красиво? — радовались своему волшебству феечки.
— Фу, белые! — ответила Колючка и — раз! — превратила белые пятнышки в чёрные!
— Эй, Колючка! Видишь, как теперь сверкает на солнце паутинка! И как она красиво звенит от ветра! Здорово мы придумали? Теперь паучку будет гораздо веселее! — смеялись феечки.— А ты всё бездельничаешь?!
— Вот возьму и наколдую, чтобы паутина лопнула,— проворчала Колючка, поймала молодую пчёлку и отобрала у неё ведёрко с мёдом, чтобы полакомиться.
— Вредина! — поморщились феечки, наколдовали пчёлке два больших ведра малинового варенья и принялись разучивать новый танец.
     Но вдруг, зазевавшись, фея Кукушкины Слёзки столкнулась со стрекозой и угодила в самую середину паутинки.
— Спасите! — закричала она, пытаясь вырваться. Но только ещё сильнее запуталась.
— Этот паучище меня съест! — заплакала феечка, косясь на перепуганного паука, который спрятался за ягодкой ежевики.
     Феечки попробовали распутать подругу. Они тянули паутинку, дули на неё, раскачивали, заставляли звенеть самые разные мелодии и переливаться всеми цветами радуги, но феечке Кукушкины Слёзки от этого было не легче. А подруги так суетились, что в конце концов сами попали в паутину.
— Колючка! Сделай, чтобы паутинка порвалась! — закричали феечки.
— То умоляют, чтобы я не трогала их паутинку, то сами же просят её порвать,— проворчала Колючка, облизывая перепачканные мёдом пальчики.
     Но всё же она была доброй феей, и — опля! — паутинка лопнула — получились качели!
     Феечки были свободны! Немного передохнув от опасного приключения, они опять стали выдумывать смешные и красивые чудеса. А к паучку выстроилась целая очередь, чтобы покачаться. И каждый приносил ему что-нибудь вкусненькое. Молодая пчёлка отдала свои вёдра с вареньем. Она не очень любила малину. И потом — два ведра для неё было слишком тяжело!
     Конечно, Колючка могла качаться на качелях сколько угодно и совсем без очереди. Но ей это быстро надоело. И она отправилась плавать в скорлупке от грецкого ореха.

Как фея Колючка распутала сны

     У феечек был тяжёлый день. Утром они помогали гусенице превратиться в куколку. Это непросто — запеленать вертлявую гусеничку так, чтоб ни одна ножка не торчала наружу. Тем более, гусеница отбивалась, не верила, что потом она превратится в бабочку. Думала, что её просто укладывают спать!
     Днём феечки вместе с пчёлками переносили пыльцу с цветка на цветок, а ближе к вечеру лечили кузнечику ножку.
     Когда белый клубок луны выкатился из-за леса, феечки уселись отдохнуть на хорошо прогретый солнышком камень.
— Теперь и для себя можно сделать что-нибудь приятное,— сказала Динь-Динь.
— Предлагаю наколдовать каждой по гипсовой повязке на ногу,— предложила Колючка.— Или всем дружно замотаться в кокон. Узнаете, каково другим с вашими чудесами!
— Я не это имела в виду,— сказала колокольчиковая фея и потянула к себе тоненький лучик лунного света.
     Феечки присоединились к подруге. Через минуту над ручьём появился блестящий ажурный мостик.
— Какой чудесный мостик из лунного света! — захлопали в ладоши феечки, забыв об усталости.
— Ещё бы! — пересев на большой лист мать-и-мачехи, ехидно добавила Колючка.— Правда, по нему никто не сможет пройтись, но разве это вас остановит?
     Колючка бросила в воду камешек, и он проскакал прямо по отражению лунного мостика.
— Зато мостиком можно любоваться,— сказала Динь-Динь.
— И украсить звёздочками,— предложила Маковка.
— И назвать как-нибудь! — добавила Ромашка.
— А можно спрыгнуть с него в ручей и утопиться! — вставила Колючка.— А потом уже назвать: Мост имени мокрых фей.
— Ну чего она! — надулась феечка Кукушкины Слёзки.— Я не хочу мокрых фей. Это слишком грустно! А если я буду вечером грустить, то мне приснится плохой сон. Точно приснится, как я упала в воду.
— Спи на надувном матрасе,— ехидно посоветовала Колючка и, улетая, добавила: — И всё же ваш мост ни на что не годится! Подумайте про кокон и гипсовую повязку.
     Феечки в эту ночь долго не спали, обсуждая, какой всё же замечательный получился лунный мостик. И жаль, что Колючка этого не поняла. Всё же какая она вредная феечка!
— По нашему мостику могут прыгать лунные зайчики,— мечтательно сказала Ромашка.
— Или ходить какие-нибудь тихие воздушные сны,— добавила Маковка, укрываясь нежным розовым лепесточком.
     Феечки уснули. И спалось им очень плохо.
     Маковке приснилось, что лесная полянка поросла сорняками. Фея Динь-Динь весь сон пыталась выбраться из паутины. Фея Кукушкины Слёзки проснулась мокрая от слёз: нет, она не свалилась с моста, но во сне её цветок съела злая корова.
     Да ещё Колючка чуть свет растолкала подруг.
— Я так не согласна! — шумела она.— Немедленно ломайте свой лунный мостик!
— В чём дело? — сердито спросила Ромашка.— И вообще, мне снился такой кошмар, что ты меня уже не испугаешь. Представь — я в плену у муравьиного льва и не могу выбраться.
— Ага! — обрадовалась Колючка.— Это мой лев! Я его дрессирую. Он умеет стоять на задних лапах и прыгать через обруч!
— Так и возьми его себе. Мне больше нравится мой пушистый зайчик. Только почему-то сегодня его не было,— вздохнула Ромашка.
— Ещё бы,— не унималась Колючка.— Он просидел у меня полночи! Сидел и щипал траву. И как можно всю ночь смотреть на одного и того же зайчика?
— Он не один и тот же, он зимой белый, а летом серый. А осенью — золотой,— заступилась за своего зайчика Ромашка.
— А весной он, наверное, зелёный? — передразнила её Колючка.— И ещё этот скрипучий сверчок, и бабушка Пчела со своими занудными сказками.
     Удивлённые феечки наперебой закричали:
— Это мой, мой сон! Как он попал к Колючке?
     И тут феечки вспомнили про лунный мостик. Конечно, их тихие, спокойные, воздушные сны, не дождавшись, когда феечки наконец уснут, короткой дорогой по лунному мосту направились к спящей Колючке!
— А на мои собственные приключения места во сне не осталось! Не может же корова идти по лунному лучу! — продолжала ворчать Колючка.
— Нужно или ложиться спать раньше Колючки, или ломать мостик,— вздохнула Маковка.
     Но когда феечки прилетели к ручью, то не увидели своего мостика. Наверное, луна, укатившись, смотала и все свои лучики. Сны распутались. Правда, Ромашкин зайчик после этой истории ходил во сне на задних лапках, а сверчок пиликал вместо колыбельной песенки весёлый гопак.

Как фея Колючка перехитрила дождь

     Феечки Цветочной полянки могут наколдовать не только росу, но и маленький дождик. Если соберутся вместе. Но такой ливень, который шёл уже третий день, им было не под силу ни наколдовать, ни прекратить. Даже спрятаться от него было негде.
— Мои наряды! Моё колокольчиковое платье! — переживала фея Динь-Динь.— Оно всё продырявилось! В чём я пойду на бал?!
— А мой домик! Ромашку просто прибило к земле! Сможет ли она выпрямиться, когда дождь перестанет? — испуганно говорила фея Ромашка.
     Фея Кувшинка, что жила посреди ручья, перебралась на полянку. Ручей разлился и превратился в настоящую реку, а Кувшинкин домик унесло, наверное, к самому морю.
— Нужно что-то придумать! — прижимаясь друг к другу и дрожа от холода, шептали мокрые феечки.
     Но наколдованные зонтики промокали уже через пять минут, плащи из нежных лепестков нисколько не грели, в тапочках из тополиного пуха хлюпала вода. Дождь лил сверху, справа, слева. А снизу были лужи. А в лужах — пузыри и брызги. А на глазах у феечек — слёзы. Кругом сплошная сырость!
— Я, конечно, добрая феечка, но скоро начну просто ненавидеть этот дождь! Очень-очень ненавидеть! — сердито сказала Ромашка.
— Да, полюбить такую погоду не так-то просто,— согласилась Маковка.
— Полюбить… — пробормотала Колючка.— Не знаю, как полюбить, а вот перехитрить…
— Что ты задумала? — оживились феечки.
     Они знали, что только фея Колючка со своим вредным характером сможет обмануть ливень.
     Колючка хитро ухмыльнулась:
— Пожалуй, я могу сделать так, чтобы дождь стал вам приятен. Но для этого придётся расстаться с нарядами.
— Ах! Ни за что! — воскликнула Динь-Динь.
     Но тут лист репейника, под которым сидели феечки, не выдержал, прогнулся, и холодная струя полилась прямо за шиворот колокольчиковой фее.
— Впрочем, теперь уже всё равно,— вздохнула Динь-Динь.
     Феечка Колючка что-то прошептала, и вдруг все её подруги превратились… в грибы. Как они радовались дождику! Только грибы могут так радоваться! И расти! Расти! Расти! Вскоре Колючка могла поместиться под большим подберёзовиком, который раньше был Ромашкой. Самой ей нельзя было превращаться — кто бы тогда расколдовал остальных феечек?
     Дождь промочил всю полянку насквозь и наконец ушёл. Он был доволен, что хорошо полил всё вокруг, не забыл напоить даже самый глубокий корешок. И трава, и деревья тоже были счастливы. Они не спешили стряхнуть с себя дождевые капли, которые так красиво блестели на ярко-зелёных листьях.
     Божья коровка Маргарита развешивала сушиться красные рубашки своих детишек.
— Я стал такой чистый, что теперь целую неделю умываться не буду! — радовался муравейка Мурашов.
     Радовались и феечки. Только Динь-Динь немного ворчала, когда вновь стала феей. На неё не налезала ни одна колокольчиковая шляпка!
— Если после каждого дождя ты будешь так вырастать, то к концу лета я смогу жить у тебя в кармане,— смеялась над ней фея Колючка.

Как фея Колючка освободила облако

     Как-то жарким летним воскресеньем феечки лежали на огромном, как островок, листе кувшинки и поливали друг друга водой.
— Как душно,— простонала фея Динь-Динь.— И на небе ни облачка.
— Знаете что! Давайте мы сами его наколдуем! — предложила фея Кувшинка.
     Феечки обрадовались и стали придумывать, какое облачко они наколдуют.
— Пусть оно будет похоже на птичку,— предложила фея Кукушкины Слёзки и скромно улыбнулась.
— Нет, нет, оно должно быть мягким и смешным. Пусть это будет облако-барашек,— придумала фея Маковка.
— Наколдуйте лучше облако-корову,— предложила феечка Колючка.— И над нашей полянкой пойдёт молочный дождик!
     Но феечки решили, что облако должно быть нежным и маленьким, а никак не в виде коровы. Они взяли немного воды из ручья, отыскали в своих запасах росинку, кусочек тумана и несколько колечек дыма. Через секунду симпатичное облачко-кораблик с тоненьким белым парусом плыло над ручьём. Но плыло медленно, заваливаясь на бок.
— Ничего, научится. Ему нужно только подняться немного повыше,— сказала Маковка.
     А фея Кукушкины Слёзки помахала вслед облачку рукой и немного всплакнула.
     Но тут неопытное облако споткнулось о солнечный лучик, качнулось и свалилось в куст шиповника.
— Лучше бы сделали корову,— проворчала Колючка и закрыла панамкой свой обгоревший нос.
     Феечки принялись спасать облако-кораблик. Они ныряли среди колючих веток дикой розы, подталкивали облако и снизу, и сбоку, вымокли, поцарапались, устали, но как можно столкнуть туман или пар? Они дули на облако, махали листиками подорожника, но облако только трепыхалось и волновалось. Вскоре оно стало походить не на белый кораблик, а на продырявленную старую лодку.
     Феечка Колючка с интересом наблюдала за спасательными работами и время от времени делала ехидные замечания:
— Какая чудесная дырявая лодка. Ещё не проплывало над нашей полянкой облаков красивее этого.
— Лучше бы придумала, как нам освободить его! — рассердилась фея Ромашка.— Неужели тебе совсем не жалко?!
— Да оставьте вы его в покое! Может, это такое облако, которое мечтает отсидеться в кусте шиповника, а не носиться по небу. Может, у него вообще боязнь высоты,— Колючка подошла поближе и тоже потрогала облако.
— Это же не туман, это же облако! Ему тесно в кустах, ему надо на небо,— сказала Динь-Динь.
— Ему надо хорошенько расстроиться и поплакать,— ответила на это Колючка и предложила: — Я могу нагрубить ему или как-нибудь обозвать.
     Но феечки закричали:
— Не смей обижать наше облако!
     Тогда добрая фея Колючка, известная своим вредным характером, сорвала большой лист репейника, положила его под куст и сказала облаку:
— Мне не разрешили тебя обижать, поэтому попробуй само вспомнить что-нибудь грустное.
     Облако пошевелилось, но оно ещё так недолго жило на свете, что ничего грустного вспомнить не могло и лишь нахмурилось, став маленькой тучкой.
— Хорошо,— сказала Колючка,— тогда я тебя буду щекотать. Хотя это и не так просто.
     И феечка стала водить по облаку пёрышком. Облако рассмеялось. Ещё сильнее. Ещё. Рассмеялось до слёз… и пролилось на лист репейника маленьким дождиком.
     Феечки подхватила лист со всех сторон, дотащили до ручья и вылили облачко в воду.
— Сегодня жарко,— сказала Колючка.— Значит, скоро ваше облако испарится из ручья и снова начнёт ковылять над лужайкой.
     Так и случилось. Маленькое облачко опять появилось над феечками и с этого дня осталось с ними жить. Днём оно летало над цветами, низко-низко, и если кому-то было жарко, облако зависало над ним, как зонтик. А спать оно забиралось в знакомый шиповник.

Как фея Колючка вернула тишину

     Цветочные феечки очень любили свою полянку. Они могли долго-долго сидеть под цветком Медуницей, слизывать капельки мёда и слушать, как журчит ручей, стрекочет кузнечик, жужжит жук, как шелестят листики и бренчат в цветочных коробочках семена. Это были понятные, родные и приятные звуки. Так полянка разговаривала с феечками. Но однажды в среду тишина ушла с Цветочной полянки. Ушла далеко, в лес. Вместо неё появились новые, громкие и не очень приятные звуки: «Бум-бах-шлёп-хлоп!»
— Что это значит? — удивилась Ромашка.
— Даже Колючка не способна нашуметь столько сразу,— неуверенно сказала феечка Кукушкины Слёзки.
— Нужно узнать, что случилось,— предложила Маковка.
— Только, чур, я иду в середине,— заняла место осторожная Динь-Динь, и феечки пошли к липе, от которой доносились эти странные «бум-бах-шлёп-хлоп!». Как ни странно, они увидели феечку Колючку. И маленького длиннохвостого мышонка.
— Ещё у меня есть большой барабан! — сказал мышонок и пробарабанил громкий марш.
— Ещё у меня есть хлопушка! — мышонок показал, как действует хлопушка, а потом продемонстрировал, как работают трещотка, свистелка, грохалка, бомкалка и другие замечательные вещи, которые он принёс с собой на Цветочную полянку.
— Да, с тобой не соскучишься,— согласилась Колючка.
— Конечно! А завтра я устрою фейерверк! — пообещал мышонок.— Вот будет весёлая жизнь! А то у вас тут тихо, как в норе у крота! Я раньше жил с ним, кротом, по соседству. Но потом он куда-то делся. Наверное, отправился путешествовать к центру Земли.
— А если нам нравится, когда тихо? — спросила Ромашка.— Ну не то чтобы совсем тихо, а негромко.
— Нравится? — удивился мышонок.— И пусть себе нравится. А мне нравится, когда громко, весело и шумно! Каждому нравится своё!
— Знаете, уважаемый мышонок,— представившись, сказала фея Маковка.— Мы сегодня хотели послушать ручей, да и сосны в дальней стороне полянки обещали нашуметь интересную сказку, поэтому не могли бы вы так сильно не грохать?
     Мышонок засмущался и пообещал больше не грохать.
— Буду только бухать и тренькать,— сказал он.— И немножко бомкать.
— Ну-ну,— усмехнулась Колючка.
     И феечки, огорчённые таким соседством, пошли по домам.
     Весь день, да ещё и половину ночи из новой норки мышонка раздавались громкие звуки. Феечки, жуки, кузнечики и даже мухи ворочались в своих кроватках и ругали шумного жильца. Кукушкины Слёзки тихо поплакала в подушку.
     Динь-Динь, набравшись смелости, вылезла среди ночи из своего колокольчика, слетала к мышонку и постучалась в норку. Но сквозь бомканье-тренькание-шлёпанье он даже не услышал её негромкого стука.
     Утром мышонок обежал всех невыспавшихся феечек и пригласил на фейерверк.
— Такого замечательного треска вы ещё не слышали! — убедительно пообещал он.
     Добрые феечки не могли отказать мышонку и, надев самые нарядные шляпки, поплелись слушать замечательный треск. Через минуту на полянку пришла и феечка Колючка. Она была не одна. Старый мудрый филин, щурясь на ярком солнышке, тихо приблизился к мышонку.
— Ничего, что я пригласила дедушку Филю? — спросила мышонка Колючка.— Он живёт здесь недалеко и очень любит мышей, ну… то есть… любит знакомиться со всеми, кто переезжает на нашу полянку.
     Подслеповатый дедушка филин крепко пожал мышонку хвост и добродушно похлопал по голове.
— Добро пожаловать, смелый молодой человек! — прогукал он в ухо шумному мышонку.— Некоторые мыши такие глупые, ведут себя тихо-тихо, чтобы их не поймали! А ты молодец, шумишь так, что даже слепые и полуглухие совы сразу сообразят, где надо искать себе завтрак! Угу? Не подумай плохого.
     И хотя этот филин давно уже питался только ягодами, мышонок собрал свой чемодан и решил переселиться поближе к городу. Туда, где его бомканье, буханье и треньканье будет к самому месту.
— Недалеко от трамвайной остановки живёт мой дядя,— сказал он.— Только вы, наверное, даже не знаете, как здорово звенит трамвай!
     Вся Цветочная полянка вышла его провожать. В честь отъезда шумного мышонка был дан самый громкий за всю историю Цветочной полянки фейерверк. Феечки поцеловали мышонка в щёчку и пригласили приходить в гости.
— Да, приходи,— добавила Колючка.— Или даже приезжай на трамвае!

Как фея Колючка занималась делом

— Какие вы все ужасно бесполезные,— заявила как-то подругам фея Колючка.
     Динь-Динь от неожиданности перестала брызгаться своей новой колокольчиковой душистой водой. Маковка бросила ремонтировать зонтик. Кувшинка чуть не пошла ко дну вместе со своей лодочкой из берёзовой щепки. Ромашка подавилась волшебным лечебным отваром, который как раз собиралась попробовать и разлить по флакончикам. А фея Кукушкины Слёзки впервые за лето сбилась со счёту. Она всегда считала, сколько раз прокукует её любимая кукушка, а потом записывала это в тетрадку.
— Почему это мы бесполезные? — придя в себя, возмутились феечки.
— Да потому что ничего не умеете: ни мёд собирать, ни цветы опылять, ни кислород вырабатывать, ни вредных насекомых уничтожать. Зачем только вы на этой полянке живёте — непонятно.
     Феечка Колючка пожала плечами и, довольная, упорхнула.
— А ты? А сама? — закричали подруги ей вслед, но разве Колючку догонишь.
     Фея Кукушкины Слёзки тут же приготовилась расплакаться, представив, что она совсем никому не нужна на любимой Цветочной полянке.
— Подумаешь,— пробормотала Маковка,— я тоже могу цветы опылять. А если постараюсь — может, и мёд собирать. Просто я не пробовала.
— А я, когда была лягушкой, комаров ела,— вспомнила фея Кувшинка.
— Фу-у-у,— поморщились феечки.— Лучше попробовать кислород вырабатывать, как деревья. Это полезно.
— Лягушки тоже очень полезные,— обиделась Кувшинка.
— Может, лягушки и очень полезные, но комары не очень вкусные,— скривилась Динь-Динь.
— А ты пробовала? — поинтересовалась ручейковая феечка.
— Да что вы, в самом деле! — возмутилась Маковка.— Не хватало ещё поссориться из-за того, кто полезней.
— А давайте найдём Колючку и посмотрим, чем она полезным занимается,— предложила Ромашка.— Вдруг ей помощь нужна.
     И феечки полетели разыскивать Колючку.
     Думаете, что делала эта добрая феечка с вредным характером? Сидела верхом на листе своего любимого репейника, раскачивалась и, улыбаясь, глядела вокруг.
— Ах, какая полезная феечка,— ехидно заметила Динь-Динь.— Сидит, глядит, кислород, наверное, вырабатывает.
— Или вредных насекомых ест! — добавила Кувшинка.
— Не-а,— хитро ответила Колючка.— Я же не пчёлка, не растение, не лягушка, не бабочка, я же феечка, и у меня есть своя работа.
     Феечки притихли, но так и не догадавшись, чем занимается Колючка, спросили:
— И что должны делать полезные феечки?
— Смотреть, чтобы всё вокруг было хорошо и красиво! — ответила Колючка.
— Ой, здорово! Я тоже буду смотреть, чтобы красиво! — обрадовалась Ромашка, а за ней и остальные феечки Цветочной полянки.
     И надо заметить, с того дня на всех ромашках Цветочной полянки обязательно выпадало «любит» или «к сердцу прижмёт», а никак не другое.

Как фея Колючка вылечила Лето

     Закутавшись в пушистую накидку из пуха рогозы, Ромашка стояла на крылечке своего домика и прислушивалась. Не было слышно ни летнего стрекотания кузнечиков, ни жужжания пчёл. Зато Ромашка хорошо разобрала, как Лето пошмыгало дождиком, чихнуло туманом и закашляло раскатистым громом.
— Лето заболело,— догадалась фея Ромашка.— Простудилось!
     Через минуту феечки взволнованно порхали над Цветочной полянкой. Динь-Динь собирала листочки мяты. Мята хорошо помогает от головной боли. Феечка Кукушкины Слёзки заваривала в большом чайнике ягоды шиповника. Хозяйственная Маковка нашла в своих запасах кустик горчицы и сделала горчичник. Ромашка достала фирменный ромашковый отвар.
— Ага,— усмехнулась феечка Колючка, разглядывая приготовленные лекарства.— Целая аптека. Но как мы поймаем больного и заставим его всё это принять? Куда вы думаете прилепить горчичник? Я, например, не знаю, где у Лета спина, где грудь или хотя бы пятки.
— Колючка, как всегда, всё испортит,— проворчала Динь-Динь и принялась жевать листик мяты.
— Не знаю, как с горчичником,— сказала Ромашка, добавляя в свою микстуру мёд,— а отвар можно вылить в ручеёк.
     Но феечка Кувшинка решительно возразила.
— Я как-то видела, во что превращаются ручейки, если в них выливать всякую гадость! — сказала она.
— Отвар не всякая гадость. Это полезно. И даже вкусно! — обиделась Ромашка.
— Да, Кувшинка, это же не всякая гадость, а полезная и вкусная гадость,— сказала Колючка.— И вполне возможно, у твоих водомерок пройдёт насморк. У тех, которые не помрут.
— А сама-то ты что придумала? — сердито спросила Ромашка ехидную Колючку.
     Репейная феечка хитро улыбнулась и достала из кармана маленькую бумажку.
— Что-то я не слышала, чтобы простуду лечили клочком бумаги,— пожала плечами фея Ромашка.
     Но Колючка развернула листочек и показала подругам записку. «Дорогое Лето! Срочно лети на курорт, к тёплому морю. Хорошенько погрейся и отдохни! Твои феечки»,— вот что было написано на листочке.
— Это называется «выписать рецепт»! — гордо сообщила Колючка, прицепляя его на самый высокий куст репейника, чтобы Лето обязательно заметило и прочитало записку.
     К вечеру раскаты грома стихли, ветер и дождь прекратились, и наступила тревожная тишина.
     Феечки очень волновались. Ведь если Лето улетело на юг, то что же осталось на их полянке? «Наверное, какое-то загадочное Нелето»,— думала Кукушкины Слёзки, дрожа даже под самым тёплым пледом. Временами она переставала трястись, прислушиваясь к тому, как над её цветком бушует Нелето. Вообще-то ночь была тихая, но Кукушкины Слёзки всё же думала, что это Нелето обязательно должно бушевать. Пусть даже и молча, где-то внутри.
     Динь-Динь боялась, что Лето не поправится за одну ночь. Или останется у моря насовсем.
— Нет, нет,— тут же принялась успокаивать сама себя колокольчиковая феечка,— никуда наше Лето не денется. Оно же без нас скучает.
     Только Колючка посапывала, свернувшись клубочком под лиловым одеяльцем, и смотрела весёлый сон про то, как Лето пыталось прилепить себе горчичник.
     Утром Лето вернулось. Солнечное и весёлое. Лето обняло своих заботливых феечек невидимыми воздушными руками и расцеловало тёплым южным ветерком. От летнего поцелуя на Цветочной полянке запахло морем.

Как фея Колючка испугала зайчиков

— Смотрите! Смотрите! — как-то ближе к полудню весело закричала фея Кувшинка.— Я его поймала!
— Кого? Кого ты поймала? — заранее обрадовались феечки.
— Комара, конечно,— уверенно ответила за Кувшинку Колючка.— Кувшинка, видимо, опять превращается в лягушку.
     Кувшинка раскрыла ладошки, и на лист водяной лилии выпрыгнул солнечный зайчик.
— Вот это да! — закричали феечки.— Он настоящий, не наколдованный?
— Конечно, настоящий! Я его приручила! — похвасталась Кувшинка.
— Я тоже хочу ручного солнечного зайчика! — запрыгала Динь-Динь.— Он будет сидеть на моей шляпке, и я вся буду такая сверкающая!
     Погода стояла совершенно заячная, без единого облачка. Солнце плескалось в воде, и ручей сверкал так, что больно было смотреть. И феечки принялись приручать солнечных зайчиков.
     Вскоре у каждой феечки был свой солнечный зайчик. А может быть, у зайчика — своя феечка. Потому что, сколько Динь-Динь ни пыталась посадить блестящего ушастика на шляпу, он упрямо забирался к ней на нос и сверкал оттуда во все стороны. Сначала колокольчиковая фея гордо носила на носу своего солнечного зайца, но всё же это было не так красиво, как хотелось. И слепило глаза.
— Не переживай,— утешала колокольчиковую феечку Колючка.— Теперь редко можно встретить феечку с таким блестящим носом. Так что тебе есть чем гордиться. По крайней мере, ты не сливаешься с толпой этих красоток.
— Всегда знаешь, как меня поддержать,— пробормотала Динь-Динь, пытаясь пересадить зайчика на какой-нибудь цветок или камешек.
     Но зайчонку так нравился нос колокольчиковой феечки, что он никуда не собирался пересаживаться.
— Динь-Динь, у тебя может случиться солнечный ожог,— заволновалась фея Ромашка.
— Что же мне делать? — дрожащим голосом спросила Динь-Динь.— Это хотя и ручной заяц, но ужасно непослушный.
     Феечки принялись колдовать. Они сделали зонтик от солнца и солнцезащитный крем, выдумали панамку с большими полями и специальную солнечную морковку — чтобы сманить зайца с курносого феечкиного носа.
     Но зайчик, спрыгнув на минутку и похрумкав морковкой, опять возвращался на своё любимое место.
— Может, наколдовать тебе насморк? — предложила Колючка.— Мало радости сидеть рядом с соп…
— Колючка! Да ты просто, просто… вредная и колючая! Даже почти ядовитая! — Динь-Динь так рассердилась, что чуть не расплакалась.
     И доброй феечке Колючке, несмотря на вредный характер, стало стыдно. Она немного подумала, поймала трёх самых крупных солнечных зайчиков, произнесла превращательные слова, и на полянке появилась… солнечная лисичка. Все зайчики тут же попрятались в траве, в листве и на дне ручейка. Лисичка махнула своим огненным хвостом и тоже спряталась. Может, потому, что наступил вечер и солнце укладывалось спать где-то на той стороне леса, в пушистых ветках огромной ели?
     Никогда феечки так не радовались вечеру, как в этот раз. Они устроили специальный бал. Даже Колючка танцевала. И ещё на поляне кружилось много-много светлячков.
— Не хочешь ли приручить одного? — спросила Колючка колокольчиковую фею и посадила светлячка на шапочку Динь-Динь.

Как фея Колючка наколдовала дракона

     Феечка Динь-Динь нашла маленькое зеркальце. Маковка набрала много гладких разноцветных камешков. Ромашка нагребла большую кучу песка. А Кувшинка, нырнув, достала со дна ручейка несколько пустых ракушек. И из всего этого богатства на берегу, возле куста колючего шиповника, феечки построили красивый песочный замок. Поколдовав, они добавили разноцветные витражи, мост на серебристой паутинке, флюгер с солнечным зайчиком наверху. Получилось очень красиво и сказочно. Облако, живущее в дикой розе, повисло над замком, сделав его ещё и таинственным.
— Так здорово, что и добавить нечего,— сказала Колючка, украшая карниз ягодами шиповника, но, подумав, всё же добавила: — Только кто в нём будет жить?
— Кто? Кто в нём будет жить? — заволновались феечки.— Ведь действительно, в нём кто-то должен жить!
— Он должен быть смелым и сильным,— сказала Маковка.— Ведь ему придётся следить за замком, защищать от ветра и дождя.
— Ещё он должен быть таинственным,— предложила Динь-Динь.— И красивым.
— Ему надо будет протирать окна, полировать солнечного зайчика и поливать клумбу,— добавила Ромашка.— Значит, ему придётся быть ещё и трудолюбивым.
— Ой! Как здорово! Я уже догадываюсь, что это будет смелый, сильный, таинственный, красивый, трудолюбивый… — фея Динь-Динь сделала паузу, которой тут же воспользовалась Колючка.
— Дракон! — радостно закончила феечка Колючка, взмахнув руками над замком.— Самый замечательный дракон!
— Вот всегда ты так! — рассердилась на Колючку Динь-Динь.— Я хотела сказать, что это будет принц!
— Фу-у-у,— сморщилась Колючка.— Зачем нужен какой-то дурацкий принц?
— Как это: зачем нужен? Принцы очень полезные! — Динь-Динь немного подумала, чем полезны принцы, и наконец сообразила: — За принца можно выйти замуж.
— Ну надо же! В таком случае, драконы тоже полезные! — не уступала Колючка.— Они умеют метать огонь и жалиться ядовитыми шипами! И если уж очень хочешь, то за дракона тоже можно выйти замуж!
— Смотрите, смотрите! — Ромашка показала увлечённым спором феечкам на шиповниковую ягодку. Точнее, это была даже совсем не ягодка. А маленький дракончик.
— Ура! — запрыгала Колючка.— В замке будет жить мой дракончик, а не какой-то дурацкий принц!
— Не буду я жить в замке,— сказал дракончик и, взмахнув крошечными розовыми крылышками, перелетел на куст шиповника и уселся на листик.
     Колючка нахмурилась.
— Может, ты ещё и огонь не будешь метать? — сердито спросила она.
— Не буду. Я не умею метать. Я умею гнёзда вить,— ответил дракончик и в считанные минуты свил себе на шиповнике гнездо.
     Динь-Динь, хоть и была доброй феечкой, подразнила Колючку:
— Бе-бе-бе! Вот тебе и полезный дракон!
— Я полезный,— обиженно сказал дракончик.— Я очень витаминный.
— Это правда,— подтвердила Ромашка.— Шиповник очень полезный.
     Ромашка наколдовала чайник с горячей водой и чашки.
     Дракончик опустил в чайник свой хвост. Душистый, густой запах шиповника растёкся по всей полянке. Простуженный муравейка Мурашов чихнул последний раз и выздоровел.
— Ага! — сказал Колючка, разливая чай по чашкам.— Или, может, у вашего принца тоже есть витаминный хвост?
     Хотя это был не её собственный дракон, а сам по себе дракон, она им всё же гордилась. И все остальные феечки тоже.
     А в песочном замке поселилась молодая пара дождевых червячков. Они хорошо следили за замком. Понаделали в нём потайных ходов и вырыли подземелье. И даже разбили вокруг замка огород.

Как фея Колючка грустила

     Тихо вздыхал ветер, спрятавшись в кусте боярышника. С высокого клёна, медленно кружа, падали на траву высохшие парашютики с семенами. Солнце укуталось в самое большое шерстяное облако, и разноцветная полянка стала серой. Феечки сидели в гостях у Маковки и смотрели в окно. Белый венчик звездчатки, росшей у крыльца, был плотно закрыт. Да и другие цветы нахохлились, спрятались в траву и отвернулись друг от друга.
— Разве это лето? — спросила фея Ромашка и сама себе ответила: — Пасмурно, ветрено, сыро — это не лето, это я не знаю что.
— Просто у него настроение плохое,— сказала феечка Кукушкины Слёзки.— Когда я грущу, я тоже почти не феечка, а...
— Мокрое место,— подсказала Колючка.
— Тогда нужно плохое настроение превратить в хорошее,— предложила Маковка.
— Я знаю, я знаю,— захлопала в ладоши феечка Динь-Динь,— чтобы развеселиться, надо говорить что-нибудь хорошее. Я, например, радуюсь, если хвалят мою новую шляпку.
     «Какая у тебя интересная шляпка. Ни у кого больше нет такого дурацкого колпака»,— чуть было не сказала Колючка, желая проверить, правда ли Динь-Динь обрадуется, но почему-то промолчала.
— А я смеюсь, когда смотрю на солнечных зайчиков,— улыбнулась феечка Ромашка, вспомнив блестящих зайчат. Особенно того, на носу у Динь-Динь.
— А я,— добавила Маковка, расставляя на столе тарелочки для рулета,— буду летать от счастья, если вам понравится моё угощение.
— А я не хочу радоваться, летать от счастья и смеяться,— произнесла вдруг феечка Колючка.
     Цветочные феи испуганно посмотрели на подругу.
— О-о-ой! — сказала Ромашка.— У тебя тоже грустное настроение, или ты просто из вредности так говоришь? Ведь это плохо, когда не хочется смеяться!
— Почему это плохо? — удивилась Колючка.— Я не хочу смеяться. Я хочу, чтобы мне было грустно! Чтобы было грустно-грустно! Так грустно, чтобы даже плакать хотелось.
     Колючка отвернулась к окну. По стеклу скатились первые слезинки дождя.
— Ах, как всё это грустно,— всхлипнула феечка Кукушкины Слёзки.
     Вместе с ней разревелась в полную силу толстенькая фиолетовая тучка.
— Очень грустно,— согласилась Динь-Динь и изящно вытерла нос душистым носовым платочком.— Даже не хочется слушать про мою новую шляпку. И про солнечных зайчиков тоже.
     И феечки с грустным видом стали смотреть в окно на такой печальный летний день.
     За окном звенел дождь. Тётушка Улитка на мгновение показала из домика рожки — наверное, хотела снять с травинки недосушенное полотенце, но передумала и только плотнее прикрыла дверь. Укрываясь листом мать-и-мачехи, пробежал за окном жук-дровосек. Муравейка Мурашов, оказавшись в середине лужи, забрался на кленовое семечко и торопливо грёб к берегу. Под упругим листом репейника божья коровка Маргарита ругала своего младшего непослушного коровёнка за промоченные ноги.
— Так грустно. Но так хорошо,— сказала Колючка,— что даже почти весело.
     Феечки посмотрели друг на друга и заметили, что все они улыбаются.
— Хорошо погрустили! — кивнула Маковка и открыла окно.
     Весело зашумел чайник, запахло смородиной и малиной. Рулетик прыгнул на тарелки. А над Цветочной полянкой появилась радуга.

Раскраска Шабалина Марина