Наталья КОЖЕВНИКОВА

Оренбург

     Наталья Юрьевна Кожевникова — поэтесса, член Союза писателей России, член Союза журналистов России. Главный редактор оренбургского литературно-художественного альманаха «Гостиный Двор». Автор книг «Лики любви», «Домовитая ласточка», «Другое время» и публикаций в центральных и региональных изданиях России. Живёт в Оренбурге.

ЛИК ХРИСТА ПРОСТУПАЕТ ПОД БЕЛИЧЬЕЙ КИСТЬЮ…

***
Моя память, как малый ребёнок, капризна —
По ночам тяжела, горяча и нема…
За околицей ветер взывает: «Отчизна!» —
И во мгле проступают на миг имена
Обезглавленных храмов и башен тюремных,
Адских станций с урановой плотью внутри…
Одинокая! Ради живущих и бренных
Потерпи и солёные слёзы утри.
У погоста снега завизжат в буераке.
Я ли долго сидела там, мать схороня,
А душа её тихо стояла во мраке,
Трепеща, и, как прежде, жалела меня?
Или бабочки в окна впорхнут удивлённо
И закружат вокруг, осыпая пальцу?
И я вспомню, как ты прикасался влюблённо
К моему, под луной голубому, лицу.
Моя память, ты — узник, желающий воли.
Беспощадна — как цепкие когти волчат
На дороге, упавшей в зелёное поле,
Где по-русски отчаянно птицы кричат.

***
Зелёное в листьях всё реже, всё больше румянца
У зыбких осин на высоком протяжном ветру.
И рельсы накатаны зло до весёлого глянца.
И красным мигает последний вагон на миру.
Мгновенье — и, кажется, канет со мною в безвестность,
В космический сумрак, в блаженный заоблачный рай
И эта пустая, ничейная до смерти местность,
И птиц обезумевших долгий и горестный грай.
Разорвано время на «до» и на «после» победы
Зловещей Звезды над великой и вечной рекой.
Легко и не жутко принять мне последние беды —
Мой ангел-хранитель давно улетел на покой.
Из пропасти тянет удушливым запахом серы,
Разъята душа, и пронизана скорбью юдоль.
Но ради блаженного мига надежды и веры
Терплю и лелею, как милость, мне данную боль.

***
Как нетленна любовь, так и вечен народ —
В безоглядной дали и в тюремном бараке.
Вот и холм посредине села от невзгод
Уцелел — и поёт, и сияет во мраке.
А над ним, не спеша, без незначащих слов,
Поднимается церковь из золота сосен,
Упираясь свечами своих куполов
В осиянное небо, в пресветлую осень.
И на дымчатых ветках висят до поры
И о будущем грезят иголки и листья.
И задорно, победно стучат топоры,
Лик Христа проступает под беличьей кистью.
Как велик и доступен пленительный зов!
И ничтожен в безумии бывший гонитель.
Коли вечен народ и нетленна любовь —
Обустроена будет и Божья обитель.

***
Деревянная лестница в сад —
Словно трап в золотое кипенье
Солнца, влаги, листвы, где как град —
Соловьиное майское пенье,
Где холодный смородинный дух
В жарком сумраке зелени тает
И неслышно лицо обвивает
Одуванчиков розовый пух,
Где дрожит и волнуется воздух,
Синим маревом в небо маня,
Где сама я — лишь отсвет и отзвук
Древней музыки, света, огня…

***
Мой духовный отец белокож и кудряв.
Божья Матерь посмотрит со скорбной улыбкой,
Как, смиренной косынкою волосы смяв,
Я целую оклад в полусумраке зыбком.
Небо грезит рассветом, и тает свеча.
Где таится спасенье — в борьбе иль в смиренье?
До сих пор не приемлет земля палача,
Верен старому слух и немеркнуще зренье.
Вспыхнет золотом вечное в небо окно,
Станет тесно и шумно на паперти узкой.
Что забыто и брошено в пропасть давно?
Что воскреснет и вырастет в памяти русской?
То ли плач и мольба, то ли яростный крик
Вознесётся к весеннему птичьему гаму…
И смеётся, и плачет поддатый мужик,
Не нашедший дороги ни к дому, ни к храму.