Сергей КОРОТКОВ

Москва

     Известный русский поэт. Член Союза писателей России. Член редакционного совета «Нового Енисейского литератора».

УКРАДЕННЫЙ ВОЗДУХ

Кто уехал, тот уехал.
Я им не судья.
Дым окутывает мехом
Шею бытия.

Превращается в верёвку,
В мутную петлю.
Солнце — божию коровку —
Пальцем раздавлю.

Может, ангел через линзу
Жжёт леса под ноль?
Это трепетанье жизни,
Смертная юдоль.

В моргах перенаселенье,
И стоит людьё
Ледяное, ждёт сожженья,
Чтоб уйти в дымьё.

Вот они, бесовски тайны,
Те, что гнут в дугу.
В моргах трупы стоя тают,
Словно на бегу.

Упадут. И снова в дыме
Мысли москвичей.
Нынче стольный град на дыбе
Огненных лучей.

Вся Россия полыхает.
Кто её поджёг?
Говорят, трава сухая,
Словно порох — мох.

Говорят, с Батыя, что ли,
Не было такой жары.
Но кричат домов уголья
От чиновничьей игры.

Видели — пустая маска,
Чёрная, как в бездну люк,
Бродит возле башни Спасской,
Замыкает страшный круг.

В серебристом дыме тает
Скрытый силуэт Кремля.
Птица Феникс улетает…
Кто там встанет у руля?

Раздувает ветер космы
Пораспроданных дубрав.
Выгорает русский космос,
В небе отыграв.

Я надену маску утром
И пойду смотреть,
Как бесстыдным перламутром
Красят солнца медь.

Где найти слова такие,
Жгущие до дна?
Кто ответит за Россию?
С кем теперь война?

А герои гибнут в пекле,
Там горит земля.
Так ли будет? Знойный век ли
Звёзды нам сулят?

Русь, как та «Хромая лошадь»,
Разом занялась,
Каждый вдруг почуял кожей
Денег власть.

Лётчик, братик, прочитай-ка,
Что там, на земле
Дикий ангел, как Незнайка,
Начертал во мгле.

Слышу сквозь моторный рокот
Искренний ответ:
«Чем-то насолили Богу.
Или, скажешь, нет?..»

Вижу сверху избы-буквы
Текстами в дыму:
Что-то про людскую муку —
Дальше не пойму.

Вижу: вдоль шоссе толпятся,
Ляжки заголя,
Девки — Бога не боятся,
Всё ради рубля…

Длинный рублик — словно факел,
Как-то тут сошлось.
Значит, тлело в зодиаке,
Если взорвалось.

А ночами доллар правит,
Метит всех подряд.
Зельем смертным город травит
Молодых ягнят.

Город крови, город смрада,
Город богачей.
Город — как преддверье ада.
Этот город — чей?

«Так и надо, так и надо
Сытым москвичам»,—
Крики, словно канонада
Нищих посельчан.

Всей оравой проклинают,
Шлют словес грома.
Злоба их в ночи летает,
Ломится в дома.

Что вы, люди? Разве это
Правды голоса?
На убийственное лето
Натравить бы пса.

Пёс грозы, оскал из молний.
Дождь на восемь дён.
Чтобы вновь воскресли корни
И знамёна крон.

Господи, святой водою
Окропи сей град!
Мы под дьявольской пятою
С головы до пят.

Типажи — покруче Босха,
Прямо напоказ…
У меня украли воздух,
А у вас?

Столько мерзости и дряни
Обнажил огонь…
Гвоздь горит в Господней длани,
Мы — Его ладонь.

Каждый вдруг почуял остро:
Мы тут под огнём —
Мы, приплывшие на «Остров»
И убитые на нём.

Мы, отравленные в шахтах,
Мы, покойники воды.
Мы, глотающие запах
Нескончаемой беды.

Мы, несущие смиренно
Крест горящий на спине.
Мы, кричащие Вселенной:
«Почему и ты в огне?»

Это нас в метро взрывают.
Кровь летит до потолка.
Это в нас опять вбивают
Раскалённый гвоздь греха.

Мы восстанем, мы сомкнёмся
Океаном наших глаз.
Мы возлюбим правды солнце,
Воскресающее в нас.

8 августа – 11 сентября

НАСТОЯТЕЛЬ

Игумену Кириллу (Сахарову) в молитвенную минуту

1
Господи, я слышу, слышу
Голос Твой с креста.
Крест Твой выше, мой-то ниже
Падшего листа.

Может, вижу сновиденье?
Или это наяву?
Я уверовал в спасенье
Через пятую главу.

«Господи,— шепчу, проснувшись,—
Помяни меня в раю».
Я испытываю ужас,
Вспоминая жизнь свою.

Сколько мной убито планов
Благоденствия души!
Сколько выпито стаканов!
Сколько выплеснуто лжи…

Ближние сердца сжигал я,
Праздной мыслию маня.
И в дыму Тебя искал я,
Тяжкой совестью гремя.

Как разбойник, искушенья
Выставлял я напоказ.
Шёл на быстрое сближенье
После пары пьяных фраз.

Смерти я искал в потёмках.
Ныне знаю — смерти нет.
Как бумажку, грех я скомкал:
Подожгу — и будет свет.

2
У святителя Николы,
Недалече от реки,
Люди, словно ледоколы,
Рвут туманы на куски.

Нелегко от заклейменья
Уберечься в наши дни,
И под знаменное пенье
Богу молятся они.

Здесь иконы мироточат,
Верных строй мужской суров.
И пророки им пророчат
В сети царственный улов.

Настоятель окрылённый,
Переживший семь опал,
Сергием благословлённый,
В вере отчей устоял.

Пусть умножились печали —
Никого не укорил.
И духовными очами
Он грядущее узрил.

Как предсказывали старцы
У заснеженных могил,
Русский царь взойдёт на царство —
Так Господь им посулил.

Иерархи — Божьи слуги —
Причащаются из Чаш.
Их глаза сияют в духе:
«Этот город будет наш!

К небу нового Синая
Мы расчистим правый путь,
Сам Спаситель — наше знамя,
Наша кровь и наша суть!»

Со скрещёнными руками,
Разрывая мглу веков,
К Чаше движутся полками,
Каждый к подвигу готов.

Братья Дмитрия Донского
И мужи с Бородина.
И опять, и снова, снова
За волной идёт волна.

И с победного парада,
С Красной площади бойцы.
Боевые их награды
Переплавлены в венцы.

Все идём одним походом.
Наши скулы горячи.
Русь горит под небосводом
В виде жертвенной свечи.

Он очнётся, гиблый город,
Пелена с очей спадёт.
Это будет очень скоро.
Время убыстряет ход.

3
Как много скорби в смертном часе,
Но всё же легче тем рабам,
Кто видит в милосердном Спасе
Противодействие гробам.

Истлеет всё в подлунном мире.
Пятно луны и то сотрут.
В бездонном и ночном эфире
Устои мрака упадут.

И грянет Свет. И станет Силой!
Завет, не побеждённый тьмой,
Взлетит над каждою могилой,
Любовью воскресит самой.

8 августа – 11 сентября 2010