Андрей МАЛКОВ

Красноярск

     Андрей Евгеньевич Малков родился в 1957 году. Жизнь свою посвятил авиации, начав лётчиком-истребителем, продолжив пилотом гражданской авиации. Облетал весь Красноярский край от южных границ до Северного Ледовитого океана. Писать начал довольно поздно, в основном ради самовыражения, для своих близких и друзей. Это его первая попытка представить свои стихи на суд широкого круга читателей.

***
Пусть мной написано немного,
Но всё сказал я от души
Про то, как жизненной дорогой
Я шёл — спешил и не спешил.

Я что-то, может быть, «посеял»,
А что-то, может быть, забыл,
Порою, как ягнёнок, блеял,
Порой пустое говорил.

Но всё же, думаю, не зря я
Перо с бумагой в руки взял.
Ведь есть же кто-то, верно знаю,
В чью душу словом я попал.

И если смог стихотвореньем
Я разбудить сердечный пыл,
То, значит, чёрствости затменье
Кого-то сбросить убедил.

Пусть ненадолго, пусть негромко —
Звук в сердце отзовётся вдруг,
И мы с наивностью ребёнка
На мир оглянемся вокруг.

Увидим то, что в нём красиво,
И подлость ту, что в нём царит,
Как кто-то улыбнётся криво,
И сердце, что для всех горит.

Тогда и ты, и я — мы сможем
Понять, принять, простить людей
И хоть кусочек искры Божьей
Подарим людям без затей.

МАТЕРИНСКОЕ СЕРДЦЕ<br>
Седая старушка фонарь на столбе
Для сына всегда зажигает.
Он в дальних краях, подчиняясь судьбе,
По матери также скучает.

Она каждый вечер уже много лет
С надеждой свой взор обращает
На окон далёкого поезда свет,
Что сына приезд обещает.

Пускай за лесами и пиками гор
Не видно избушки убогой,
Но матери сердце, как яркий костёр,
Укажет до дома дорогу.

Давно уезжал, и сказала она:
«Приедешь — взгляни с поворота.
И если увидишь ты свет из окна,
То, значит, открыты ворота.

Я жду у дверей, и накрыт всегда стол,
Чтоб после нелёгкой дороги
Ты вместе со мною в светлицу вошёл,
Оставив печаль за порогом.

Как в детстве далёком, тебя обниму —
Уже поседевшего сына.
Я раны твои залечу и пойму,
Что Богом я всё же любима.

Но если дождаться не хватит мне сил
И света в окне не увидишь,
Тогда возвращайся туда, где ты жил,—
Меня ты уже не обидишь».

С напутствием этим уже много лет
Живёт постаревший мужчина,
Боится, вернувшись, погашенный свет
Увидеть в окошке родимом.

***
Миллиарды людей на родимой планете.
Миллиарды разбросанных мыслей и слов.
На Земле этой все мы, как малые дети,
Жизнь слагаем, как сказку, из басен и снов.

Мы готовы бездумно поверить любому,
Кто нам счастье, удачу и деньги сулит,
Кто внушает стране обнищавшей сквозь дрёму,
Что сумеет утешить он наш аппетит,

Пробуждая тем самым тупое стремленье
К самым низменным и непотребным страстям.
И уже, не имея ни грамма сомненья,
Мы друг друга со злобой едим по частям.

Кто придумает новую сказку, расскажет,
Тот становится сразу над нами вождём.
И мы все, не пытаясь задуматься даже,
Как послушное стадо, за кормчим идём.

Ну а если случайно вдруг где заведётся
Та овца, что не хочет со стадом идти,
Для неё обязательно кнут свой найдётся,
Чтобы впредь не сбивалась с прямого пути.

Но преступник подлее не тот, кто стреляет,
Кто берёт из-за голода в руки кинжал,
А кто галстук и строгий костюм надевает
И другому командует, чтоб убивал.

Тот народ, что желает быть в жизни свободным,
Без вождей и кумиров старается жить.
Лучше долго порой оставаться голодным,
Чем, подачки ловя, вкруг кормушки ходить.

Ведь не зря сорок лет по безмолвной пустыне
Свой народ Моисей с мудрой мыслью водил,
Поклоняясь свободе, как высшей святыне,
Чтоб раба каждый сам в своём сердце убил.