Сергей КОРОТКОВ

Москва

Поэт. Выпускник Высших литературных курсов Литературного института им. А. М. Горького (2005). Член Союза писателей России.

ПИСЬМО СЛАВКЕ ТЮРИНУ

I
Славка, как ты в Лесогорске?
Что тебя теперь гнетёт?
Ты да я — всего лишь горстка.
А мейнстрим, как мёд, течёт.

Все большие утонули.
Их земля в себе хранит.
Кому — пули, кому — дули,
А кому — в Нью-Йорке стрит.

Тоже доля не простая:
Без родных клочков хиреть…
А в столице та же стая:
«Патриоты». Опупеть!..

Прикарманят миллионы
И про нравственность гундят.
А ведь были, что «иконы»,
Хоть молись на тех ребят.

Да, ребятки не простые,
С загогулиной спецы.
Души напрочь испитые,
И запрятаны концы.

Всех ушкуйники достали,
А судейских — пуще всех.
Раздолбаи, краснобаи
И бездарны, как на грех.

Оскудела наша нива:
Здесь, в Москве, такой бардак!
Демократы пишут криво,
Патриоты кое-как.

Слава Богу, в Лесогорске
Есть поэт — дитя тайги.
По манере — чисто Бродский,
А по силе — прям Айги!

Он ночами много курит,
Чифирит себе тишком,
Но зато есть подпись: «Тюрин»
Под отличнейшим стишком.

Право, стих хорош до хруста,
До сердечных страстных спазм.
Настоящее искусство —
Нескончаемый оргазм.

У Серёги в Красноярске —
Ох, нескучный альманах.
Кузичкин, он мастер сказки.
Прямо скажем, не монах.

Профессуре в институте
Байки нравились его.
Гениальные по сути,
Сексуальные — про «скво».

Помнишь гул родной общаги?
Ты, ведь, право, не забыл
Вээлкашной всей ватаги,
С кем не только «пепси» пил.

Разлетелись по России:
Эй, ребятушки, ау!
Что, писательство вкусили?
И во сне и наяву.

Глядь, Минеева охаят.
Через месяц вознесут.
Или Маликову Таню
В списки важные внесут.

Раза два читал Марину
Кулакову. Крик души…
Помнишь, Славка, суп варили
На последние гроши.

Я за всеми наблюдаю.
Пресса тем и хороша.
Никого теперь не хаю.
Успокоилась душа.

Тех, кто алчностью замазан,
Буду крепко словом бить.
Ты своим орлиным глазом
Тоже можешь пособить.

Видел Галю — секретаршей
Наша староста сидит.
Как боец, лиха на марше.
И опрятный внешний вид.

Всё хлопочет, хлопотунья,
Хочет нас собрать гуртом.
Поэтесса, хохотунья,
Даровитая притом.

И её соседка, Лора,
Сердце — чистый бриллиант,
Окунулась в этот город
Отшлифовывать талант.

II
Что ещё? Полно ворон…
Графоманов орды…
Помнишь, утренний перрон,
Поездов аккорды.

Полупьяный пёр народ,
Рвался на посадку,
И от этих русских нот
Распекло лампадку.

Повылазили опять
Эти, подлой масти,
Чтоб поэта подравнять
К самой низшей касте.

Зря ты лазил по ночам
К девочкам общажным.
Эх, отсюда вся печаль
Рыцарям бумажным!

Проводили мы дружка,
И сказал Василий:
«Непутёвая башка,
А поэт-то сильный».

Сибиряк Серёга тож
Подтвердил догадку:
«Он нам дорог, словно грош,
Упавший за подкладку».

Вдруг я разглядел в окне
Стриженый затылок.
«Воздадут ему вдвойне
За угрюмье ссылок»,—

Голос чей-то прозвучал.
На Казанском стихло.
Или это сгоряча
Мне казалось… психу?

Я смотрел на тонкий шпиль,
Что проткнул Ярило.
На душе был полный штиль.
Сердце говорило…

P.S.
До свиданья, мой братишка!
Я надеюсь на ответ.
Поздравляю с новой книжкой!
Всё. Пока. Уже рассвет.

3 декабря 2008