Татьяна КАСКЕВИЧ

Красноярск

Пишет стихи и прозу. Печаталась в журнале «День и ночь», альманахе «Енисейский литератор».

«ЧАЙНИК» НА ДОРОГЕ

— Что ж Вы руки-то узлом заплели? — слышу, домучивая проклятущую «змейку». — Не дружат они у Вас между собой?
     Ну вот, начинается. Середина июня, жара, самое время на пляже поваляться, кайф словить. В кои-то веки отпуск летом. Так нет же! Сиди, плавься, как сырок «Дружба», в раскалившейся учебной «пятнашке» по два академических часа в день, а потом ещё теорию зубри. И ради чего! Ради обладания ламинированной карточкой, именуемой в простонародье «правами»? Или чтобы от подруг продвинутых не отстать? Самое смешное, что ни средств на покупку собственного авто, ни спонсоров, которые могли бы решить проблему моего хронического безденежья, у меня нет, и в ближайшем будущем ситуация вряд ли изменится к лучшему.
     Одно радует: инструктор у меня занятный. Лет сорока, производит впечатление большого любителя выпивки и женщин, изучившего едва ли не всю «Камасутру» и готового преподавать сие практическое пособие в свободное от вождения время любой желающей. И что самое любопытное, по его виду никогда нельзя угадать, серьёзен он или прикалывается. Вот как сейчас.
     Ох уж эта «змейка»! Я машинально втягиваю голову в плечи, втайне сожалея, что не состою в родстве со страусом. Ну не идёт у меня это простейшее упражнение, и всё тут! Ничего с собой поделать не могу, даже рекомендованные душкой-инструктором домашние тренировки с крышкой от кастрюли не помогают мне «приручить» непослушный руль, чтобы выписывать такие мудрёные зигзаги.
     Из-за неё, «змейки» этой самой подколодной, мы возимся на автодроме вторую неделю, и на освоение городского маршрута времени практически не остаётся. Сегодня будет, дай Бог памяти, моя третья или четвёртая учебная вылазка за пределы закрытой площадки, а ведь до конца занятий и, соответственно, до экзамена, остаётся-то всего ничего. Оптимизма это, естественно, не прибавляет, как, впрочем, и опыта, столь необходимого неумелому новичку. «Чайнику», одним словом.
     Заехав за «стоп-линию» на добрых полметра, я запоздало вдавливаю «в пол» педаль тормоза. Машина в отместку отвечает неприятным «кивком» и резко встаёт. Настроение моё опускается ниже нулевой отметки, то же происходит и с самооценкой. Руки безвольно сползают с руля на колени, а головушка нестриженая виновато склоняется вниз. Вот инструктор-то повеселится. Сейчас ещё пару раз по «змейке» прогонит. С него станется.
— Чего ждём? Давайте на «горку», она как раз освободилась. Потом — «заезд в бокс» и «параллельная парковка». Легко.
     Ему-то, понятное дело, легко. Развлекается себе за мой счёт, чего уж легче. Ну да ладно, переживу как-нибудь, «чайнику» не впервой... Хорошо хоть о «змейке» на сегодня можно забыть. И на том спасибо.
     Увлекшись размышлениями, я подползаю к «горке», по пути подмяв под себя лужу, подозрительно отливающую радужным маслянистым блеском. Въезжаю в начало подъёма, останавливаюсь, попав передними колёсами аккурат в глубокие выбоины. Проделав необходимые подготовительные телодвижения, начинаю трогаться... Тут двигатель неожиданно глохнет. Оп-паньки! И это на «горке», которую я едва ли не со второго занятия прохожу, что называется, с лёту. Вот незадача!
— Ну, ну, ну, зачем же Вы сцепление-то бросили, — инструктор укоризненно качает головой. — Давайте заново. Передохните и приступайте. Машинку я Вам, так уж и быть, заведу. Но если заглушите двигатель на экзамене, будет сбавка в один балл. И заводиться придётся самостоятельно. С третьего раза не заведётесь, упражнение не засчитывается.
     Нечего сказать, весёленькая перспектива...
     Кое-как успокоив расшалившиеся нервишки, я мысленно воспроизвожу нужную последовательность действий и готовлюсь к маневру.
— Откиньтесь назад, почувствуйте машинку. Ножку на сцеплении напрягите, подведите к началу движения, — советует инструктор. — Пожалуйста, работайте.
     После его слов я кажусь самой себе неуклюжим цирковым мишкой, которого дрессировщик обучает езде на мотоцикле. Но, по крайней мере, есть шанс, что мой случай не такой уж и безнадёжный. Вон как лихо эти самые мишки круги по арене нарезают, обзавидуешься.
— Ладно, — покорно соглашаюсь я и, замерев, чутко прислушиваюсь к своим ощущениям.
     Преодолевая возросшее сопротивление, нога удерживает педаль сцепления, не давая пружине полностью распрямиться. Спину обволакивает лёгкая покалывающая вибрация. Машина чуть приседает, совсем как типичный представитель семейства кошачьих перед смертельным броском. Нужный момент пойман, а дальше — дело техники. Наше учебное транспортное средство натужно вползает в подъём и, грузно перевалившись, скатывается вниз.
— М-да-а, тяжеловато, — комментирует инструктор, а у самого глаза плутовато смеются. По всему видно, ему нравится надо мной подшучивать. Хотя, возможно, я ошибаюсь, и он просто отрабатывает эту тактику на всех своих курсантках. — Если бы Вы чуть-чуть добавили газ, ей было бы легче. Не нужно бояться, машинка не взлетит.
     Соглашаясь, я киваю головой и пытаюсь морально настроиться на следующее упражнение. Но все мои медитативные усилия ни к чему не приводят, поскольку в импровизированный «бокс», обозначенный полосатыми вешками, заехать удаётся только с третьей попытки, и то по какой-то замысловатой траектории.
     Реакция инструктора вполне закономерна.
— Так, сегодня, пожалуй, в город мы не поедем. Не справитесь. Давайте «парковочку».
     Паркуюсь я, как ни странно, с первого раза и именно туда, куда надо. Неужели полоса невезения наконец-то сменится чем-нибудь более приятным?
— Замечательно...
     Пока я пытаюсь переварить этот сомнительный комплимент, инструктор вдруг заявляет:
— А я Вам соврал. Пристёгивайтесь, едем в город. Второй маршрут. Вспоминайте, на прошлой неделе мы по нему проезжали.
     Мне бы радоваться, что сегодня всё-таки прокатимся по городу. Но радости почему-то не ощущается. Наверное, из-за жары. Легкие хлопковые капри и майка-сеточка по мне так ничем не лучше средневековых доспехов. А воспоминания о пресловутом втором маршруте, кажется, напрочь стёрлись из памяти.
     Тяжкий вздох, вырвавшийся из моей груди, не остался незамеченным.
— И что Вы вздыхаете, будто сто грамм приняли?
     Проигнорировав не требовавший ответа вопрос, я туго-натуго перетягиваюсь ремнём безопасности. Мы медленно выползаем из ворот автошколы и пристраиваемся следом за другой учебной машиной. Я жду. Руки напряжены, словно не руль держат, а спасательный круг, вены вздуваются под кожей, как толстые вязальные нитки. Все мысли уже там, на дороге.
— Как Вы думаете, что собирается делать эта машинка?
     Неожиданный вопрос застаёт меня врасплох. Я недоуменно перевожу взгляд на инструктора, потом — на стоящую впереди «шестёрку» с моргающим указателем правого поворота. Обмозговав увиденное, не слишком уверенно отвечаю:
— Поворачивать...
— А Вы?
— Тоже... О, чёрт!
     Рука на мгновение застывает над рычагом переключения указателей поворота, пока я мучительно вспоминаю, в какое же положение его перевести.
— Право — это там, — подсмеивается инструктор, — если Вы видите. Вот. А теперь, убедившись, что справа полоса свободна и слева никто не собирается Вас переехать, начинаем движение... Да начните же Вы движение!
     Я медленно трогаюсь и неуклюже вываливаюсь на дорогу, стараясь прижаться как можно ближе к бордюру. «Шестёрка» уже далеко впереди, и мне за ней, похоже, не угнаться. Шумахер чёртов...
— Давим на газ! Разгоняемся до двадцати и переходим на вторую передачу... Сделайте это сейчас, — жёстко добавляет инструктор, видя мое замешательство. — Легко. Расслабленной ручкой. Можно подумать, Вы не рычаг сжимаете, а какой-то другой... м-м-м... предмет.
     Да, можно не уточнять, смысл и так ясен до неприличия. С трудом поборов острый приступ нервного смеха, я изо всех сил пытаюсь следовать полученным указаниям. Мысли заняты только тем, как бы опять чего не забыть или не перепутать. И всё же при переключении передач машина вдруг резко дёргается и протестующе ревёт. К своему ужасу обнаруживаю, что педаль газа вдавлена практически «в пол».
— Так, давайте остановимся у бордюра. Не спешите, обозначьте маневр, Вы на дороге не одни.
     Слушаюсь и повинуюсь. Но, пристав к бордюру и начав заправлять за ухо выбившуюся из прически прядь, слышу негромкое:
— Поворот не убран, машинка не зафиксирована, ручник не затянут. Так на экзамене можно сразу же насобирать урожай штрафных баллов.
     Я удручённо молчу, опустив голову. Упрёк справедлив, и возразить, в общем-то, нечего: виновата по всем пунктам и подпунктам ПДД.
     Чиркнув зажигалкой, инструктор раскуривает сигарету. Сама я не курю, но почему-то горьковатый запах табачного дыма меня успокаивает, и допущенные ошибки уже не кажутся смертельными. Так что расстрел на месте мне пока не грозит.
— Кстати, когда мы выезжали, Вы заметили, какой знак висит за воротами автошколы?
— Не-а, — я слегка пожимаю плечами.
— Вот, а на экзамене инспектор запросто может спросить, что за знак Вы проехали. Невнимательность тоже чревата начислением штрафных баллов.
     Я снова тяжело вздыхаю, так, что ремень врезается в грудь. Похоже, не сдать мне этот треклятый экзамен ни за что на свете.
     Эх, сейчас бы минералочки глотнуть... холодненькой... может, полегчает...
— Да расслабьтесь Вы, — ухмыляется инструктор, небрежно стряхивая пепел на бордюр, — я пошутил. Нет там никакого знака. Там висит рекламный щит нашей автошколы.
     Не удержавшись от глупого хихиканья, чувствую себя полной дурой, но беру на заметку, что нужно постоянно держать в поле зрения ещё и многочисленные дорожные знаки. Может, вечерком проехаться по этому маршруту на автобусе, посмотреть всё спокойно и внимательно, схемку какую составить, чтобы потом при случае активизировать зрительную память? Или...
     Но развить мыслительный процесс мне не удаётся.
— А теперь забудьте всё, о чём я только что говорил, иначе не справитесь. Включите левый поворот и начните движение.
     Повинуясь моим неуверенным манипуляциям, машина, словно слепой котёнок, нехотя отползает от бордюра и пытается отыскать на дороге местечко побезопаснее.
— Разгоняйтесь, переходите на вторую.
     Я послушно увеличиваю скорость и тут же замечаю впереди светофор. «Зеленый». Интересно, как давно он горит? Успею или нет? Опять останавливаться и заново повторять ненавистную процедуру переключения передач как-то не особо хочется.
— Вы что, молиться на него собрались? Черепаха проползёт, пока сигнал сменится.
     Сомневаясь насчёт черепахи, жму на газ, чтобы проскочить наверняка. Сюрпризы мне совсем ни к чему.
— Впереди препятствие. Давайте объедем эту машинку. Спокойней. Мы едем рядом, а не под неё.
     Я перестраиваюсь в левый ряд и, миновав препятствие, собираюсь вернуться обратно, но мой инструктор как всегда начеку:
— Вы опять хотите двигаться между рядами, а это чревато последствиями. Давайте на третью перейдём, пожалуйста. Ещё раз напоминаю: газ надо убирать. Ну же, расслабьтесь. Живите проще, и к Вам потянутся люди. Мы в правый ряд вернёмся, когда он... Вы дослушайте, — инструктор прерывает монолог, заметив, что я снова решаю повернуть руль, потом продолжает в своей снисходительно-ироничной манере, — освободится. Продолжайте движение... И только теперь, показав правый поворот и прикрываясь стоящей машинкой, плавно перестаиваемся.
     Следующий участок даётся мне намного легче. Светофоров нет, сзади — никого, сбоку тоже никто не мешает. У меня появляется время, чтобы перевести дух и приободриться. Машина слушается, скорость растёт, адреналинчик играет. Красотища! Но головокружение от успехов длится недолго, как раз до следующей реплики моего инструктора.
— Впереди машинки встали. Что бы это значило?
     Приглядевшись повнимательней, я замечаю светофор, коварно притаившийся в густом обрамлении тополиных ветвей и поэтому, видимо, совершенно не отложившийся в памяти с предыдущей поездки.
— «Красный»? — переспрашиваю в надежде на подсказку, и получаю её.
— Газ уберите! Полностью!
     Я в очередной раз киваю и, убрав правую ногу с педали газа, заношу её над тормозом.
— Не спешите. Пока мы подкатимся, сигнал сменится.
     Скептически приподняв бровь, я перевожу взгляд на инструктора. Может, ошибётся, в конце-то концов? Но нет, пока мы доползли до светофора, и впрямь загорелся «зелёный».
— А давайте-ка предупредим пешеходов, прежде чем их давить.
     Услышав пронзительный сигнал, опрометчиво выскочившие на дорогу дамочки поспешно отступают обратно на спасительный бордюр. Мы едем дальше. Инструктор время от времени знаками показывает, что меня сносит на встречную полосу. По мере сил пытаюсь выровняться, но сделать это плавно никак не получается.
— Это что ещё за фигурное вождение? Не виляйте по дороге, оближите её. Хотите, чтобы этот джип Вас переехал?
     И действительно, через мгновенье, обдав меня жаркой воздушной волной, мимо проносится грозная чёрная громадина. Я даже испугаться не успеваю.
— Сохраняйте рядность. Что ж Вас всё налево-то тянет? Грешили всю ночь?
     Покраснев, не знаю, как реагировать: обидеться или посмеяться. В конце концов, решаю по обыкновению промолчать. Пусть себе издевается, от меня не убудет. К тому же и чудом выжившая в таких экстремальных условиях гордость страдает от иронии гораздо меньше, чем от окриков или нравоучений.
— Сейчас пройдём до конца, и на перекрёстке развернёмся. Старайтесь двигаться в потоке, не отставая, но и не догоняя. Не догоняя... Мы что, хотим помочь этому старенькому грузовичку ехать быстрее?
     Энергичным движением головы заверив инструктора, что такого намерения у меня нет, я слегка сбавляю скорость.
— Ну вот, наконец-то отстали. Или Вы всё-таки хотели ему помочь?
     Пока я заглядываюсь на проплывающие по сторонам новостройки, впереди вдруг совершенно неожиданно возникает открытый колодезный люк. Чтоб его!
— Давайте пропустим препятствие между колёс. Так безопаснее. — Рука инструктора мягко накрывает мою и направляет машину чуть вправо. — Вот... Замечательно... Готовьтесь к развороту.
     При этих словах я почему-то вхожу в ступор и лихо лечу под горку на третьей передаче. Скорость растёт, что, учитывая крутизну спуска и давление ноги на педаль газа, совсем не удивительно. Но выскочить на перекрёсток прямиком под отходящий от остановки автобус мне не позволяют. Мы тормозим у самого края проезжей части так резко, что при отсутствии ремня безопасности я запросто могла бы нырнуть рыбкой, пробив головой стекло.
     Уши на миг закладывает ватная тишина, и холодная струйка пота медленно сползает по разгорячённой спине.
     Выдержке моего инструктора можно только позавидовать. Другой убил бы на месте и за меньшее прегрешение, а этот — спокоен, как удав, даже голос не повышает.
— Что это у нас за ралли-сафари?
     Смысл вопроса до меня поначалу не доходит. Я обречённо сутулюсь, тупо смотря в одну точку, молчу, как партизан на допросе, и зачем-то пытаюсь переключить передачу.
— Не хватайтесь за рычаг. По рукам Вас бить, что ли? Так это непедагогично... Сейчас я всё сделаю за Вас. Мы немного проедем, потом выберем место и ещё раз повторим Ваш подвиг Гастелло. Развернётесь самостоятельно.
— Может, не будем, — робко пробую возразить, заранее зная, что это бесполезно.
— Не обсуждается, — заявляет инструктор и тут же, сделав скидку на мой жалкий вид, успокаивает. — Расслабьтесь, сломать свою машинку я Вам не позволю.
     Ничего себе, дельный совет. По-моему, за сегодняшний день слышу его уже трижды. Расслабиться? Надо, конечно, понимаю, да вот только как быть со страхом, сильным, тягучим, парализующим волю, словно паучьи путы? Его-то куда деть? Еще чуть-чуть, и мы бы... Нет, об этом лучше не думать, иначе я совсем раскисну. Тогда придётся возвращаться с позором, сидя на пассажирском сиденье.
     Собравшись, я выполняю маневр практически идеально. И всё же «пятнашку» выносит на встречную полосу.
     Инструктор качает головой.
— Ладно. Обратно движемся тем же маршрутом. — И, заметив, что я неуверенно притормаживаю, намереваясь пропустить фургончик, пристроившийся на примыкающей справа дороге, иронично ободряет. — Не пугайтесь его, мы едем по главной. Это он нас должен бояться.
     Я изо всех сил жму на газ и успеваю к тому же проскочить на жёлтый сигнал светофора.
— Если Вас когда-нибудь остановят после такого маневра, настаивайте, что проехали на мигающий «зелёный», иначе права отберут, — с усмешкой советует инструктор. — И не напрягайтесь Вы так. Откиньтесь назад, расслабьтесь. Что Вы вцепились в руль? Хотите, развеселю?
— Хочу, — сразу же соглашаюсь я, решив, что это, по крайней мере, будет справедливо. Не всё же мне одной выступать в роли шута горохового.
— Была у меня как-то курсантка любопытная. Болтала без умолку, всё допытывалась, как мне удаётся просчитывать ситуацию на дороге на несколько минут вперёд. На самом деле, сидя на этом месте, я просто вижу всю картинку целиком, но ей наговорил всякого, да ещё экстрасенсорные способности приплёл. Она поверила, с подружками поделилась. Слухами земля полнится. Коллеги тогда со мной в пересменках недели две не разговаривали, думая, что я и так их мысли могу прочитать. Ну вот, Вы уже улыбаетесь. Замечательно... У Вас есть монетка покрупнее?
— Угу, — подтверждаю я, не отрывая взгляд от дороги. — В сумочке.
— Достаньте. Я подержу руль. Да не бойтесь! Я что, похож на камикадзе?
     Пожалуй, нет. Но всё равно, стоит ли так рисковать? К тому же, мирная на первый взгляд внешность частенько бывает обманчива. Вон сколько маньяков развелось, и ни один из них не похож на монстра.
     После некоторых колебаний я опасливо отпускаю руль, доверив его более опытным рукам. Развернувшись вполоборота, достаю с заднего сиденья свою сумочку и, порывшись в многочисленных кармашках, выуживаю пятак.
— Замечательно. А теперь приложите его ко лбу и постарайтесь удержать без помощи рук.
     Убрав со лба жёсткую, залитую лаком чёлку, я пробую. Пятак соскальзывает и падает. Может, оттого, что кожа влажная.
     Ловким движением инструктор подхватывает монету и, покрутив её в руках, словно заряжая магической энергией, указательным пальцем прижимает ко лбу на пару секунд.
— Смотрите.
     Палец убран, между тем пятак держится, словно пришпиленный. Я снова улыбаюсь, забыв обо всех своих неприятностях, равно как и о том, что повелась на простейший трюк.
— А теперь попробуйте сами ещё раз.
     Повторяю попытку. Монета не падает!
— Здорово! — восклицаю я, может быть, излишне восторженно.
     Инструктор лукаво улыбается.
— Ничего сложного. Этот фокус мне товарищ один показал, маг белый. Поначалу я упражнялся с монетками, ножами, вилками и прочей ерундовиной. Потом решил попробовать «намагнитить» утюг. Прикладывал его себе на грудь, а он всё время падал и падал, и как раз на то самое, болезненное для мужчин место.
     Дав волю смеху, я совсем перестаю следить за дорогой. Так и до аварии недалеко.
— Короче, упражнялся, пока утюг не сломал, потом перестал. Ну что, расслабились? Можем продолжать? Видите, чтобы управлять машинкой, не обязательно хватать руль так, словно Вы стремитесь оторвать его на память. Убедил?
— Да.
     На моих губах ещё какое-то время держится наивная улыбка ребёнка, посмотревшего яркое цирковое представление, но потом она стирается необходимостью следить за дорогой, знаками, светофорами и неуживчивыми соседями по полосам, явно взбешёнными моей ничем не оправданной медлительностью.
     Оставшуюся часть пути мы, как ни странно, преодолеваем без серьёзных потрясений, не задавив ни одного пешехода и не врезавшись ни в одно препятствие. Даже светофоры, и те, словно сговорившись, приветствуют нас жизнеутверждающим зелёным светом.
     Теперь нужно только въехать точнёхонько в ворота автошколы и припарковаться. Припомнив прошлые грехи, убираю газ и, снизив скорость, переключаюсь на первую передачу, потом мы по-черепашьи вползаем на автодром.
     Мой инструктор доволен, хотя и старается напоследок напустить на себя суровый вид.
— Ну, наконец-то, запомнили. Хотел я дать Вам домашнее задание...
— Какое, — встревоженно вскидываюсь я, ожидая подвоха.
— В углу постоять, — ухмыляется он. — Ну да ладно. Выбираем место погрязнее и паркуемся... хотя бы возле вон того белого ящика с буквой «У».
— По звуку битого стекла? — спрашиваю, возвращая ухмылку.
— Точно. И не забывайте фиксировать машинку, чтобы она не ушла погулять. Когда у нас с Вами следующая встреча? В понедельник?
     Я утвердительно киваю.
— Готовьтесь. Будем осваивать новый маршрут... Легко...