Вадим АЛЯМОВСКИЙ

Красноярск

Автор трёх книг прозы. Публиковался в литературных журналах Норвегии, Чехии, в газете «Наша Канада», в журнале «День и Ночь». Лауреат «Нового Енисейского литератора» за 2008 год.

ВАСИЛИСА ПРЕМУДРАЯ

Сказка

     В одном царстве-государстве жила Василиса Премудрая. Завидная невеста была. Денег полно, а откуда — про то никому неведомо. Однако люди особо не волновались, потому что жили в сказочной стране, и деньги вполне могли появиться у кого угодно обыкновенным волшебным способом.
     Пришла пора Василисе замуж выходить. Нет, мужики-то у неё, конечно, и так бывали. Но ведь замуж — совсем другое дело! Наняла она гонцов, чтобы побежали во все стороны и нашли ей жениха красивого, богатого, умного и холостого.
     Воротились гонцы через неделю и руками развели: нету таких, чтоб «в одном флаконе» все четыре качества сочетались. Ежели красивый, умный и неженатый — то бедный, а умный, богатый и неженатый — некрасивый, и так далее.
     Осерчала Василиса Премудрая, велела гонцам головы поотрубать. Минут через пятнадцать, правда, поостыла и отменила свой приказ. Благо, палач у неё был нерасторопный и к тому времени даже половины гонцов казнить не успел.
     Однако по домам помилованных она не отпустила. И то верно: одно дело милость проявить, а другое — собственную ошибку признать. Негоже себя в таком-то свете перед подчинёнными выставлять. Велела Василиса тех гонцов, что ещё с головами были, в темницу посадить, да и забыла про них. Такое у неё было правило — о плохом не вспоминать по возможности.
     Прошёл год. Василисе снова замуж захотелось, она про гонцов вспомнила и приказала привести их к себе.
— Помните, за что в неволе оказались? — строго спросила Василиса.
     Закивали гонцы: помним, мол, матушка, как не помнить.
— Хорошо, что помните. Теперь вы можете искупить свою вину, если выполните мой новый приказ. Точнее, старый приказ в новой редакции. Подумала я на досуге и решила богатого жениха не искать. Мне и своего богатства хватает, так что этот пункт вычёркиваем. Ищите красивого, умного и холостого.
     Обрадовались гонцы (это ж гораздо легче исполнить!) и побежали, как говорится, во все концы. Бегают, списки составляют, адреса записывают. А одного, самого старательного, занесло дальше всех, и он такое там увидел, что вернулся с глазами навыкате. Воздух, как рыба, ртом хватает и пальцем себе в рот показывает — дайте, дескать, воды напиться. Дали ему воды и велели ответ держать. Попил гонец, отдышался и говорит:
— Был я, матушка, в такой стране, где деньги совсем нельзя наколдовать, а можно только украсть или, в крайнем случае, заработать. А если человек ни того, ни другого делать не умеет, тогда он продаёт что-нибудь ненужное. Например, себя. Раньше-то там только баб продавали, а с недавних пор и мужиками торговать начали. Я всё разузнал, где торговля самая бойкая да выбор побогаче. Лучше всего отправляться в кабак, который местные называют «клуб для женщин «Барсук».
     Нахмурилась Василиса.
— «Глуп для женщин», говоришь? — спросила, а сама будто невзначай на палача глянула.— Разве я велела среди глупых искать?
— Да не «глуп», а «клуб». Это кабак по-нашему.
— А барсук причём? — продолжала допытываться Василиса. Она любила, чтобы в голове было всё по полочкам разложено, не зря же её Премудрой прозвали.
— Барсук ни при чём. Бар — это тоже кабак. Игра слов, не в обиду будь сказано.
— На покойников грех обижаться… Шутка. И что, там женихи прямо на полках сидят, с ценниками?
— Ещё хлеще! Они выходят на помост, вроде того, где у нас головы отсекают, и плясать начинают. А пока пляшут, одёжу с себя скидывают, чтобы, значит, товар показать. Барышни мужиков выбирают и потом увозят к себе домой в железных самодвижущихся каретах.
     Глядит на гонца Василиса и понять не может — врёт он или нет. «Дай-ка,— думает,— плетей ему выпишу. Глядишь, и сознается, что соврал». Велела двадцать плетей всыпать рассказчику. Сказано — сделано. Орёт гонец благим матом, а сам всё своё талдычит: торгуют там мужиками, и всё тут.
     Задумалась Василиса. Никогда прежде она про этакое диво не слышала, даром что сама в сказочной стране жила. «Надо съездить,— решила,— и жениха купить». Других гонцов решила даже не слушать. Приказала, добрая душа, по домам их отпустить без всякой экзекуции.
     На следующий день закинули ей слуги на коня мешок золота, и поскакала Василиса за покупками. Объяснял ей гонец, что в той стране это называют «шопинг», да сама она стеснялась такое слово на людях говорить.
     Прибыла на место, спешилась и, приказав какому-то мужичку коня и золото стеречь, зашла в кабак.
     Там уже начиналась торговля. Села Василиса поближе к помосту и стала женихов разглядывать. Приглядела себе одного — красивый, статный, только трусы больно смешные — будто конская узда. Мышцы, опять же, словно у коня, под кожей играют, да не абы как, а каждая по отдельности подрагивает.
      «Тьфу ты! — подумала Василиса.— Дело серьёзное, а мне в голову всё кони какие-то лезут! К чему бы это?»
     Подозвала человека огромного:
— Ты здесь работаешь? — спрашивает.
— Да,— отвечает здоровяк,— я вышибала!
— Вот как? — удивилась Василиса.— Я тоже раньше вышивала, а теперь некогда. Подскажи-ка, что это за хлопец сейчас пляшет?
— Ну-у, это же звезда наша, Нарзан. Его так прозвали, потому что непьющий.
— Беру! Будет у меня как сыр в масле кататься!.. Кому деньги платить?
     Рассмеялся здоровяк:
— Да Нарзан сам кого хочешь в масле укатает! А клиентов он не обслуживает. Говорю же — звезда. Ему какие только «бабки» не предлагали — наотрез отказывается.
— Но я-то не бабка! — обиделась Василиса.— Я молодая, красивая и богатая! Мало ли от чего он раньше отказывался!.. Это мы ещё посмотрим… Пойдём, поможешь мне мешок принести, я тебе золотой за это дам.
     Вышла она на улицу и обомлела — ни коня, ни золота, ни сторожа ихнего. «Верно говорил гонец — не умеют здешние люди деньги волшебством-то добывать»,— подумала Василиса. Не столько золота было жалко, сколько коня и потраченного времени.
     Пришлось Василисе Премудрой домой пешком возвращаться и снова искать жениха среди своих мужиков, сказочных. И поделом ей: как говорится, на чужой каравай рот не раздевай. То есть — не разевай.