Гамлет АРУТЮНЯН

Красноярск

Известный хирург-онколог и поэт. Член Союза российских писателей. Автор пяти сборников стихов.

***
Жаль, что я никогда не играл на дудуке.
Я извлёк из него бы волшебные звуки.

Этот звук затопил бы ущелья окраин.
Этим звуком я в самое сердце был ранен.

Но я жил у роскошной сибирской реки.
Там, где пьяные крики несли мужики.

Там, где лишь говорили про стоимость водки.
Лился спирт питьевой в пересохшие глотки.

Где тебя застрелил бы пьяный повеса.
Ни за что, из обычного, в общем, обреза.

И по мне голосил опечаленный ветер.
И гуляли по улицам взрослые, дети…

Лишь жалею о том — не играл на дудуке.
Я извлёк из него бы волшебные звуки.

***
У нас за плечами осень.
В душе её листопады.
Давай мы свечу затеплим.
Так надо.

Пусть ветер тревожит ветки.
Спускается ночь. Прохлада.
Давай мы свечу затеплим.
Так надо.
Так надо, ведь век недлинный.
Так надо, ведь век короткий.
И губы твои прохладны,
Как эти осенние строки.

***
Как бы ни играл ты с листа,
Слушая Листа, —
Жизнь просочится.

Что это —
Капельки крови
Иль капли сосулек весенних?
Выскажет время.

***
Сумрак ложится, сумрак —
Розовый от заката.
Он подступает неслышно.
Вот он у палисада.

Вот он у самых скворечен,
Вот он у огорода.
Трепетно тем, кто грешен.
Готовится к ночи природа.

Сумрак ложится, сумрак.
Остепенись и слушай.
Гоголя это напомнит.
Ведь просыпаются души.

Вот от Ильи отголоски.
Вот и Мария поспела.
Сумрак ложится, сумрак.
Солнце за горы село.

***
Я любил эти тихие дали,
Где на север стремится дорога,
Где не бражничал, не скандалил.
Остановишься, ветку потрогаешь.

Я любил эти тихие веси,
Деревушек застенчивых рой.
Только вымолвишь: — Я ведь ваш крестник!
А в ответ: — Ну, поди ж ты, герой!

Я любил, когда в листьях прохлада
У великой сибирской реки.
И глядела суровая правда,
Но молчали о ней старики.

А ещё, под весенним напором,
Ледоход средь тайги громыхнёт.
И не думалось мне, что так скоро
Юность вместе с водой утечёт.

Лишь останется грусть да прохлада.
Скорбь великой таёжной реки.
А ведь нам не так много и надо:
Знать, о чём же молчат старики.