Галина ЧЕРНОВА
Ермолаево Берёзовского района
СТРАШНЫЙ И ГЕРОИЧЕСКИЙ ВЕК
День Победы алеет, как пламя,
Снова вас созывает под знамя.
Честь и Совесть ушедшего века –
Славим Воина и Человека!
Галина Чернова
«Захарова Анна Ефимовна родилась в 1923 году в Красноярске. Отсюда призвана в апреле 1942 года в армию. Младший сержант. Служила в зенитно-артиллерийском полку, воинская часть № 34651, Дальневосточный фронт, август – сентябрь 1945 г.» – это строки из «Книги Памяти», том первый: «Никто не забыт… 1941 – 1945 гг.», Красноярск, издание 2000 года.
Награды Анны Ефимовны: орден Отечественной войны, медали «За победу над Японией», «За победу над Германией», медаль Жукова и все юбилейные, которыми награждались участники Великой Отечественной войны, медаль «За доблестный труд». Также ей присвоены почётные звания: «Ветеран Великой Отечественной войны» и «Ветеран труда».
В городе Кирове, в педагогическом институте им. В. И. Ленина, есть Музей истории, где Анне Ефимовне посвящён стенд, рассказывающий о её боевых и трудовых заслугах, там же представлены её фотографии. В городе Красноярске, в музее школы № 48 Ленинского района, также увековечено её имя.
Анна Ефимовна Захарова училась в школе № 21 города Красноярска. Здесь был организован кружок «Ворошиловский стрелок», в котором, в основном, занимались мальчишки. Но юная Анечка, верный их друг и товарищ, всегда дисциплинированная, отлично стреляла, и мужская половина охотно приняла её в свои ряды. Ещё она была командиром санитарной дружины.
После окончания девяти классов Анна Захарова поступила в учительский двухгодичный институт. Так как на факультете немецкий язык не преподавался, она записалась на курсы иностранного языка при институте.
Молодёжь любила бывать на природе, летом часто ходили на «Столбы», на рыбалку, в лес за грибами.
Наступил 1941 год. 20-21 июня – выпускные вечера, молодость бурлит, строит планы на будущее. И вдруг страшная новость – война. 22 июня в 4 часа утра. «Киев бомбили, нам объявили, что началася война…» – так об этом первом дне войны поётся в песне. В 12 часов дня В. М. Молотов объявил по радио о нападении Германии на Советский Союз.
Анну это известие о войне застало в походе на «Столбы». Молодёжь сразу после выпускных вечеров направлялась в военкоматы – все рвались на фронт. Анне до призыва не хватало года и четырёх месяцев, но она регулярно ходила к секретарю Сталинского райкома комсомола и просилась в ряды защитников Отечества. Тут же решила вступить в комсомол. Чтобы выглядеть взрослой, меняла причёски, одежду, подкрашивалась. Но секретарь по фамилии Без сама была женщиной – и жалела девчушку, не очень-то поощряя её стремление уйти на войну. А Анна уже окончила специальные курсы фронтовых сестёр и после занятий в институте ходила работать на общественных началах в госпиталь, который расположился по ул. Горького, 89, в школе № 4. В Сибирь везли первых раненых, и в Красноярске организовывалось много госпиталей. Анна дежурила в палате для тяжелораненых. До сих пор все они стоят у неё пред глазами, всех помнит.
Белорус Гуро – худой, бледный, голос грубоватый, улыбался, превозмогая боль, редко. Несколько дней он и другие солдаты простояли в болоте под миномётным огнём и простудились. Его ноги не отходили, были холодными и нечувствительными. Девчата таскали его мыть волоком.
В помощь фронту в тылу вязали носки, варежки, шили кисеты. Добрым делом занималась и Анна с мамой. Особенно девушка любила вышивать кисеты – её стараниями на них расцветали букетики шиповника, ландышей, незабудок, колокольчиков. Один из этих кисетов попал в подарок белорусу Гуро. Он был счастлив, целовал цветочки, плакал и улыбался сквозь слёзы, – никто со дня прибытия не видел его таким. «А говорили, что сибиряки – люди злые, как звери, а оказалось – очень добрые», – такое откровение прозвучало из уст раненого белоруса. И ещё он сказал, что в такой кисет грех сыпать табак, им можно только любоваться.
Украинец Бикуреченко был ранен в тазовую часть бедра так, что мышцы были оголены. Он был очень слабым, всё стонал и просил солёненького. Аня аккуратно подсовывала свою маленькую ручку ему под спину, чтобы хоть немножко облегчить страдания раненого. Когда выходило её дежурство, подкармливала его, старалась угостить вкусненьким, чтобы только скорей поправился.
Миша, кореец, горел в самолете. В госпитале лежал голый под самодельным каркасом из проволоки. Тело – сплошная короста. Его обогревали лампами – нельзя было накрыть даже простыней.
Много было раненых кавказцев. Они любовно и трепетно относились к медсёстрам, а юную Анечку оберегали от грязной работы. Не позволяли даже приносить судно, стеснялись. И всё ласково называли на своём языке Снежинкой, Мороженкой, милой девочкой, а другие раненые, те из них, кто знал русский, ей эти слова переводили.
Однажды Анна возвращалась, уставшая, из госпиталя и увидела на плакатах призыв: «Донором быть – товарищеский долг». Она сама, не понаслышке, знала, как раненым нужна кровь, поэтому решила стать донором. Зачастую воины перед операцией ждали именно её кровь, если, конечно, группа крови подходила и возможность ждать была. Раненые верили, что кровь Анечки принесёт им выздоровление. Все они до сих пор живут в её сердце. Один из них – Толя Немцов.
Старожилы помнят, как в годы войны каждое утро в 7 часов у киосков розничной печати выстраивались очереди за листочками – сводками Совинформбюро о положении на фронте. В числе стоящих были раненые бойцы. Один такой киоск находился на перекрёстке улиц Перенсона и Мира (Сталина), у здания, где когда-то размещалось «Енисейзолото», затем – налоговая полиция.
Анна всё ходила в райком комсомола и просилась на фронт. Однажды познакомилась с молодым человеком, которому было поручено составление списков призывников в действующую армию. Он с пониманием отнёсся к её просьбе. Вскоре Анна прошла комиссию. И вот призывники выстроились в парке Горького. Чуть брезжил рассвет. По радио в исполнении К. Шульженко звучала песня «Синенький, скромный платочек». Здесь же, в парке, находилось помещение, где принимали документы, затем – погрузка в вагоны. Перед погрузкой вдруг сообщают: «Кто с периферии, получат карточки на хлеб, а горожане пусть идут домой. Документы – забрать». Анна подумала: «Ни за что не заберу».
На следующий день пришло сообщение, что срочно нужны четыре человека дополнительно – из особо желающих. Все знали, что Аня – одна из первых желающих. Её нашли в институте. А потом – отправка в Читу, затем – на Дальний Восток.
Её прадеды приехали в Сибирь, в Уярский район, из Смоленской губернии в 1902 году. Здесь в то время селились на хуторах латыши, эстонцы, литовцы, татары, белорусы. Они разрабатывали землю, заново строились, обживались хозяйством.
Предки по материнской линии носили фамилию Федины. Все были трудяги: катали валенки, шили шубы. По отцовской линии – Захаровы. Занимались сельским хозяйством, держали лошадь.
Однажды, расчёсывая волосы своей бабушке Наталье Исаевне, Анечка обнаружила, что у неё вся голова в рубцах. Тогда бабушка и поведала внучке трагическую историю из жизни их семьи.
Дом стоял у дороги. Чтобы прокормиться, держали своё хозяйство. Наталья Исаевна была очень гостеприимной. В их доме за длинным столом усаживались хозяева и гости. Ставился большой самовар, и за беседой выпивалась не одна кружка запашистого чая из разнотравья. Путников и накормят, и напоят, и в бане помоют, и спать уложат. Найдётся место в сарае для ночлега и лошадям.
В одну из ночей, произошла трагедия. После бани улеглись спать. Вдруг среди ночи закричали дети, проснувшиеся от шума и света зажжённой керосиновой лампы. В сенцах на полу лежал мёртвый муж Натальи Исаевны. Два бандита рылись в сундуке, искали деньги. Мать пытали, чтобы созналась, где деньги. Отец, убитый, лежал рядом. Матери нанесли кинжалом 15 колотых ран, и она умерла. Сразу три смерти, три трупа.
Один из бандитов набросился на Наталью Исаевну, но в суматохе обронил кинжал. Под рукой у него оказалось полено. В деревенских избах чурка дров кололась на четыре части, чтобы огонь теплился подольше, и поленья были сучковатые, здоровые. И таким вот орудием бандит убивал Наталью Исаевну, бабушку Анны Ефимовны. Каким-то образом ей удалось вывернуться, схватить младшего сына Николая из люльки и выбежать из избы. Попыталась скрыться в бане, но бандит настиг её. Она оборонялась из последних сил, кусала ему руки, пальцы. В отчаянии откусила палец, ещё один буквально изжевала. В ночи поднялся странный лай собак, и бандиты, прихватив полушубки и валенки, сбежали. Впоследствии их нашли по искалеченным пальцам. Это были сбежавшие из тюрьмы братья Малиновские с ближайшего хутора.
После такого страшного горя Наталья Исаевна с трудом оправилась. Остались четверо детей мал мала меньше, среди них Ефим семи лет – будущий отец Анны Ефимовны, Яков девяти лет, их сестрёнка и братик Николай – совсем ещё крохи. Когда бандиты измывались над родителями, дети той морозной ночью пытались убежать к своей тётке и простудились. Сестрёнка от простуды серьёзно заболела и через некоторое время умерла от туберкулеза.
Жизнь распорядилась так, что бабушка Наталья познакомилась с военным – Семёном Моисеенко. Он был белым офицером, который затем перешёл на сторону красных. Приглянулась ему милая женщина, и соединились две трудных судьбы. Муж старался одевать свою женушку нарядно. У Анны Ефимовны в памяти сохранилось меховое пальто, которое бабушка позже разрезала и дарила внукам на воротники. Но все же при Советской власти Семёна посадили – за то, что когда-то был участником белого движения. И белые его преследовали, и красные наказали. После отсидки в лагерях он устроился в Красноярске. Всё звал Наталью Исаевну к себе, но она уже привыкла к своему жизненному укладу и ничего не хотела менять. Да и годы… Так и разошлись две судьбы, две дороги.
От Семёна она родила двух сыновей – Сергея и Ивана. Сергей Моисеенко погиб в боях за Родину в Великой Отечественной войне, а Иван Моисеенко прошагал фронтовыми дорогами все годы войны и вернулся домой без руки. Был женат на латышке Фриде, детей у них не было. По жизни Сергей и Иван всегда роднились с Захаровыми – детьми от первого брака Натальи Исаевны.
Яков Захаров – мастер-плотник, слесарь – работал на железной дороге, ремонтировал первый железнодорожный мост. В своё время участвовал в партизанском движении. Николай Захаров воевал на фронтах Великой Отечественной войны, домой не вернулся – был смертельно ранен.
Ефим Захаров, отец Анны, заведовал в колхозе разведением породистых лошадей. Мама, Марина Максимовна, – швея-самоучка. Она часто болела. Анна в то время училась в городе Уяре. Однажды, приехав домой, увидела висящие шкуры их коровы и стельной тёлки. Пришла беда – отворяй ворота. В результате отравления погибло много скота и в колхозе. Селяне продавать молоко Захаровым стеснялись, а им просить задаром было неудобно. И получалось так, что без коровы и жизнь не в жизнь. А тут ещё и матери врачи по состоянию здоровья советовали ехать в Красноярск – там всё-таки краевые больницы и специалисты.
Когда переехали в Красноярск, отец устроился на паровозовагоноремонтный завод, а мать стала лечиться. После смерти отца её выселили, и она устроилась работать в швейные мастерские управления рабочего снабжения Енисейского речного пароходства. Речники дали ей квартиру в полуподвальном помещении. В пароходстве Марина Максимовна проработала много лет. Затем она трудилась в артели инвалидов.
Трудные и опасные испытания выпали на долю молодых, необстрелянных воинов. Особенно нелегко было девушкам, которых призвали защищать наши дальневосточные границы. Все они были яркие личности. Одна из них – моя героиня Анна Ефимовна Захарова.
В Чите формировался зенитно-артиллерийский полк № 750, в основном из сибиряков. Здесь базировался штаб полка. Фамилия командира – Андрющенко. Командный состав и шофёры – мужчины, а все остальные – 80 процентов – девчата. Но они никогда не подводили своих командиров.
После шестимесячной учёбы и военной подготовки Анне присваивается звание ефрейтор. Затем их повезли дальше на Восток – Атамоновка, Новая Земля, Молоковка, 79-й разъезд – и дальневосточная граница. Здесь было очень неспокойно. Японская военщина засылала диверсантов, устраивала многочисленные провокации на границе, в воздушном пространстве СССР и на морских путях против советских кораблей.
У девчат не было опыта, но патриотизма и стойкости – не отнимешь. Зимой морозы до 40 градусов, а из одежды – гимнастёрка да шинель. Мёрзли, обмораживались. Летом – жара, обжигало щёки, уши так, что кожа облазила. Вначале не было обмундирования, ходили в том, что у кого было. Затем выдали юбки и ботинки, которые в шутку прозвали «танкетками». Позже – брюки и сапоги. Но у Анны росточек был один метр 56 сантиметров, всё сваливалось, пилотка на глаза съезжала. Командир смеялся: «Ничего, я в армии подрос на семнадцать сантиметров. И ты подрастёшь».
Не один километр проползли по-пластунски, изодрав в кровь руки и ноги: брюки порвутся, а там – голое тело.
Наиболее подготовленной и боеспособной группировкой японских войск была более чем миллионная Квантунская армия. Япония располагала многочисленными бактериологическими средствами, которые предназначались для применения в массовом масштабе против живой силы Красной Армии. Особенно широко японцы вели работы по созданию и совершенствованию системы долговременных пограничных сооружений многочисленных укреплённых районов и опорных пунктов. Их вдохновляли фанатичная преданность императору и ненависть к Советскому Союзу. Япония, грозя нарушить пакт о нейтралитете, вынуждала Советский Союз держать на дальневосточной границе крупные силы, в которых насчитывалось до сорока дивизий.
Разве обо всём расскажешь, что пришлось пережить нашим девчатам!? Сколько они проползли, прошли, испытали на сильно укреплённой пограничной зоне, представляющей собой пустынную или горно-лесистую, а то и болотистую местность.
Ещё летом 1938 года войска Квантунской армии вторглись в пределы СССР у озера Хасан, а в 1939 году организовали более крупную провокацию против Советского Союза и Монголии на реке Халхин-Гол. Но в обоих случаях армия Японии потерпела поражение. Наши девчата об этом помнили и зорко охраняли границу: в любое время можно было ожидать вторжения со стороны противника.
Победа на Дальнем Востоке пришла не радостным днём 9 мая, а четырьмя месяцами позже. Но 9 мая здесь ещё не знали о том, что война будет продолжаться. Аня возвращалась с дежурства на посту, когда увидела собравшихся сослуживцев. Все кричали: «Победа! Ура! Победа!». Командир на радостях подхватил Анну на руки и закружил. Все смеялись и плакали, обнимали друг друга. Давно не было таких сияющих лиц. А на завтра приказ: «По машинам!» – и дальше защищать дальневосточные рубежи.
8 августа 1945 года народный комиссар иностранных дел СССР В. М. Молотов принял японского посла Сато в Москве и от имени советского правительства сделал следующее заявление: «После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии, Япония оказалась единственной великой державой, которая всё ещё стоит за продолжение войны. Требование трёх держав – Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Китая – от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооружённых сил было отклонено Японией. Ввиду изложенного, советское правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9 августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией».
В эти дни фронтовая газета «Тревога» опубликовала обращение к воинам одного из бывших руководителей дальневосточных партизан в годы гражданской войны П. И. Бойко:
«Сыны мои, товарищи бойцы! Вы идёте в бой. Перед вами враг, а за нашими плечами Дальневосточная земля, земля нашей любимой Родины, великий и огромный край. Матери с колыбели учили нас песням об этой земле. Это здесь в 1918 – 1922 годах «наливалися знамёна кумачом последних ран», это здесь были «штурмовые ночи Спасска, волочаевские дни». Это песни о славе наших отцов и братьев, о их боевой удали и победе… То были жестокие битвы. Бойцы в рваных шинелях стыли в снегу, – напоминал он о февральском штурме знаменитой Волочаевской сопки. – В руках у нас были только винтовки… С невиданным мужеством бойцы шли на штурм. Вскоре японцы… были сброшены в океан!
Дорогие товарищи! Мы смотрим на вас с надеждой и верой, что вы славно справитесь со своёй задачей, отстоите правое дело, навсегда оградите Советский Дальний Восток от японского нашествия».
Наши войска объединились в три фронта: Забайкальский – командующий Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский, 1-й Дальневосточный фронт – командующий Маршал Советского Союза К. А. Мерецков, 2-й Дальневосточный фронт – командующий Маршал Советского Союза М. А. Пуркаев. И перешли в наступление…
Разгром Красной Армией японских войск в Манчжурии и Корее, на Южном Сахалине и Курильских островах лишил японских милитаристов всех плацдармов и баз, которые они в течение многих лет создавали, готовясь к агрессии против СССР. Были ликвидированы последствия японской агрессии против Советского Союза и восстановлены исторические права России на Южный Сахалин и Курильские острова, отторгнутые в своё время японскими империалистами. Безопасность страны на Дальнем Востоке была обеспечена.
2 сентября на линкоре «Миссури», бросившем якорь в Токийской бухте, состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции Японии. Этот исторический день означал, что Вторая мировая война, продолжавшаяся шесть лет, закончилась.
Перед самым окончанием войны Анна Ефимовна Захарова вступила в ряды коммунистической партии. Рекомендацию дал командир полка.
После демобилизации Анна закончила Кировский пединститут имени В. И. Ленина. Параллельно занималась в балетной школе. Здесь и познакомилась со своим будущим мужем. Вместе они прожили долгую жизнь, воспитали двух сыновей.
Муж в годы Великой Отечественной войны служил авиамехаником, дошёл до Берлина, инвалид 1-й группы. В 1981 году умер от тяжёлой болезни. Так случилось, что на плечи Анны Ефимовны легли заботы о больной матери. Трагическая смерть подкосила сына.
Более 30 лет трудилась она в системе народного образования. После выхода на пенсию окончила курсы лифтёров и ещё девятнадцать с половиной лет работала на заводе «Красмаш», участвовала в общественной жизни предприятия.
Болезни близких требовали материальных затрат. Больной муж часто говорил: «Анечка, если бы я столько работал – двух месяцев не протянул бы». Но выдержанности, собранности и мужества Анне было не занимать.
Прошли годы… Сейчас этой милой женщине 86 лет, но возраст для неё не помеха. Со своей сестрой Тамарой, которой под 80, содержат дачный участок. Они выращивают то, что им под силу: на столе всегда своя зелень и овощи. Рядом живёт сын Сергей с семьёй, который в трудную минуту всегда поддержит.
Анна Ефимовна активно занимается общественной жизнью города. Встречается с молодежью в учебных заведениях, участвует в работе Совета ветеранов Ленинского района, напутствует призывников перед службой в рядах Российской армии. С удовольствием поёт в хоре ветеранов «Енисейская волна», читает стихи.
Среди благодарственных писем от руководящих лиц города и края хранится «Благодарственное письмо» от А. Лебедя: «Выражаем Вам особую благодарность за вклад в воспитание патриотизма у молодого поколения красноярцев и за участие в проекте «О Чести, Подвигах, о Славе».
После войны однополчане Анны Ефимовны нашли друг друга, стали встречаться, поддерживать тех боевых товарищей, которым особенно трудно. В День Победы всегда ходили на парад. Сейчас их остаётся всё меньше и меньше. С девчатами – Машей Бархатовой и Тамарой Савельевой – вместе ехали на фронт. Они вернулись живыми. Теперь им – светлая память. В Железногорске живёт Людмила Васильевна Уралова, в Сухобузимо – Люба Мацкевич.
Всё дальше уходим мы от Великой Отечественной войны, но всё яснее и мучительнее она прорезается в памяти. И неслучайно сейчас выходят на экраны новые фильмы о том страшном и героическом времени. Слава Богу, что у человека есть ещё Память!
Об авторе. Галина Петровна Чернова автор нескольких книг стихов и прозы часто публикует свои произведения в «Новом Енисейском литераторе». В этом выпуске альманаха посвящённые Великой Отечественной войне, Великой Победе.