Василий ЧЕРНЫШЕВ

Армавир

     Член Союза писателей России. Автор более 20-ти книг стихов и прозы. Член редакционного совета «Нового Енисейского литератора».

ЗАРЯ С ЗАРЁЙ ВДАЛИ ВЕНЧАЮТСЯ…

***

Бегу по кругу не от бедности,
А от бедовости и рвения.
И телебашня — символ верности,
Я на неё держу равнение.
По мокрому асфальту «опели»
Летят, сверкаючи элитно.
Держу равнение на профили
Деревьев, сбрасывающих листья.
Огней порталовые россыпи,
Задумчивость — мой друг далёкий.
Ловлю губами воздух розовый
Зари, встающей на востоке.

***

Смешалось всё бескрайне и буянно
(Позарастали пламенные швы) —
И красный цвет пылающих тюльпанов,
И яркий цвет зелёной крапивы.
И день, и ночь под дивным флагом ретро,
Меняяся, с серьёзностью в лице,
Идут дожди, подхлёстанные ветром,
И светит солнце сквозь невзгоды все.
В морской воде — цветы до самой Мальты.
Цветут кувшинки всюду — парадокс.
И пробивается трава сквозь все асфальты,
Сквозь нефтяные пятна городов.

***

Ветра спокойны и торжественны.
Отпущен с миром сторож лодочный.
Как поцелуй любимой женщины,
Вот этот мир осенний, солнечный.
И мы с тобой, сдержав волненье лишь —
Заря с зарёй вдали венчаются,—
Отправились на стругах в Перемышль,
Где волны всех времён встречаются.

***

Я иду по улице Зимы,
Я иду, объятый тихой новью.
Граждане навстречу мне — с детьми.
Солнышко навстречу мне — с любовью.
Я гляжу во все глаза. Не сглазь!
Граждане ведут своих бурёнок.
Солнышко коляску катит — страсть,
А в коляске золотой телёнок.

***

Кончается день твой рабочий —
      антракт.
И ты сам себе предоставлен, как песня.
Тепло и задумчиво. Дымом костра
Откуда-то тянет из поднебесья.
Не дверь отворилась в небесный собор,
Не чаша любви, что дана по расчёту.
Но ты, как всегда, недоволен собой,
Собой недоволен по-крупному счёту.
Какая-то тяжесть и тяжесть в душе.
И крики поклонников в зрительном зале.
И падаешь в кресло, не в силах уже
Ни грим этот снять, ни круги под глазами.

***

Этот путь — как космический полог,
Он сведёт кого хочешь с ума.
Вот и дышит пространство ментолом,
И тревожно так листья шумят.
Тесто прёт молодое из кадок,
Разливается звень по селу.
Этот путь вдохновенен и сладок,
Как сквозь слёзы в ночи поцелуй.
Я искал вас так долго, коллеги,
Потерял свой и голос, и бас.
Этот путь — где и мне на орехи
Доставалось и прежде не раз.
Доставалось, собратья, ещё как,
Да сошло, словно с гуся вода.
А сорока трещит, как трещотка,
А трещотки — они в три ряда.
Кто былое помянет… Не горе,
Если в прошлое вложен твой труд.
И огни на курганах и взгорьях,
Словно божьи коровки, плывут.

***

Богатство там и тут.
Смотри на всё — мужайся.
Цепляется за жизнь на перекатах голь.
Богатые холмы, богатые лужайки,
На этих вот холмах играют люди в гольф.
Богатые дома растут, словно сугробы,
Смеясь тебе в глаза в Бас-Тер и Боготе.
А на полях Руси, как прежде, хлеборобы
Снимают урожай, чтоб кто-то богател.

***

Почувствуешь чуть свет божественные чары —
Не отверни лица, о королевский лорд.
Свет этих фонарей — в руках огромной чаши,
Которую в ночи удерживает склон.
И всё вокруг тебя пустынно и нетленно.
Измерить глубину — потребуется лот.
Свет этих фонарей — как будто след Вселенной.
Космический корабль в твоих руках, пилот.

***

Сереньким птенцом среди подруг,
Где Кубань волны катает гребень,
Подрастала девочка... И вдруг —
Превратилась в царственную лебедь!
В обрамленье трепетной канвы —
Красоты невиданное соло:
Гордая посадка головы,
Шея лебединая и голос.
И подруги стали от неё
Отличаться внешности тонами.
Сторониться стали все её
Белизны, струящейся волнами.
Всё у ней не так, как у людей:
Эти крылья, взгляд, горящий ало.
Не было в округе лебедей —
Птица-лебедь и затосковала.
Загрустила на людской манер,
Взглядом птиц отыскивая в небе.
К ней подкрался ночью браконьер
И сгубил ту царственную лебедь.
И бедняжку предали хуле —
И не только местные девицы.
Столько разговоров на селе
О какой-то непутёвой птице.