Вадим АЛЯМОВСКИЙ

КОРОВЬЕ СЧАСТЬЕ

Рассказ

     День обещал быть хорошим. Ласково и по-утреннему нежарко светило солнце, лёгкий ветерок раскачивал на лугах разнообразную еду.
     По пыльной деревенской улице шли коровы. Пастух суетился, стараясь поскорее собрать их в стадо, но, глядя на его работу, даже полный профан в этом деле понял бы – пастух здесь совершенно лишний.
     У дома с зелёными воротами стояла рыжая корова и нетерпеливо высматривала кого-то в приближающемся стаде. Наконец, увидев чёрную в белых пятнах корову, закричала, как недорезанная:
- А-а, Ночка, привет! Что это ты ноги еле волочишь, быка, что ли, к тебе опять приводили?
     Ночка посмотрела на неё и, ничего не ответив, отвернулась. В её глазах стояли слёзы. Поравнявшись с Рыжей, бурая корова слегка боднула её рогом в бок:
- Не трогай её. У неё сына вчера убили, я сама слышала.
- Борьку?!. – ахнули другие коровы, но на Рыжую это не произвело впечатления:
- Этого заморыша, что ли? Подумаешь, делов куча! У нас дома почти каждый день кого-то убивают, и ничего – никто ещё не умер от этого, – она заржала так, как будто была лошадью, а не коровой. Ей показалась эта шутка очень смешной, и она повторила, захлёбываясь от смеха:
- Постоянно убивают – и никто ещё не умер!
     Юмор висельника был очень характерен для Рыжей. Дело в том, что её хозяева выращивали скот на мясо, а молоко считали всего лишь побочным продуктом. До старости у них не доживали даже собаки – когда они уже не могли сторожить хозяйское добро, их пускали в расход, чтобы других не объедали. О «пенсии» не могло быть и речи.
- Вон, пусть Пегаса попросит – он ей нового телёночка сделает! – не унималась Рыжая.
- Кстати, стареешь, Пегас! – обратилась она к пегому быку. - Раньше и просить не надо было – сам налетал, только успевали уворачиваться. Пора, ох, пора тебе уже на рынок ехать!
- Зачем это? – не понял бык.
- Говядиной торговать!
- Ну ты, подруга, совсем разошлась! – прикрикнула на неё Бурёнка. – Язык у тебя, что помело. Хоть бы уж мела им потише, что ли – ребёнок услышит.
     Неподалёку семенил рядом с мамой телёнок. Он улыбался, думая о чём-то своём, поэтому ничего не слышал.
- Да-а…- задумчиво протянул Пегас. – Живёшь вот так, солнца не замечая, всё какие-то дела, проблемы, а потом – раз! И всё. Зачем, спрашивается, жил?
     Некоторое время коровы шли молча. Первой тягостное молчание решила нарушить Рыжая. Она подошла ближе к Пегасу и игриво подмигнула ему:
- Ну, допустим, зачем ты жил, мы знаем. Почти все! – у неё был талант – она могла опошлить буквально всё.
- Брось ты, я же серьёзно… Зачем мы вообще все живём? Затем, чтобы нас доили?
- Да уж, тебя подоишь!
- Сейчас как дам рогами промеж глаз! – Пегас уже явно начинал терять терпение.
     Рыжая на всякий случай отошла подальше, хотя и не верила в реальность угрозы, а потом крикнула:
- Валяй! У тебя теперь, кроме рогов, всё равно ничего не работает.
- Тьфу ты, зараза этакая! – сплюнул Пегас. Он не хотел развивать эту тему дальше (Казановой его уже и впрямь трудно было назвать), поэтому постарался направить разговор в другое русло:
- Вот в Индии, я слышал, коров считают священными животными. Они там ходят, где хотят и делают, что хотят. Могут, например, на рынке есть фрукты с лотков – и их никто не прогоняет.
- Ой, как интересно! – воскликнул очнувшийся от своих мечтаний телёнок Сашка и подбежал поближе. – А я недавно забрёл к соседям на картофельное поле, и мне там так хворостиной по спине съездили – думал, шрам останется… Дядя Пегас, а Индия, где это?
     В географии Пегас был не силён, поэтому брякнул первое, что пришло в голову:
- Ну-у… В Индии тепло, значит, она там, откуда дует тёплый ветер.
- А у нас разве не тепло? – удивился Сашка.
- Это сейчас тепло, а зимой будет холодно.
- Зимой? Что такое зима? – он родился недавно, поэтому был не в курсе смены времён года.
- Ещё узнаешь, - ехидно проворчала Рыжая. – Если, конечно, доживёшь…
- Замолчи, стерва! - в несколько голосов рявкнули коровы, но было поздно.
     Сашка встал, как вкопанный, и, хлопая ресницами больших карих глаз, растерянно спросил:
- Что?.. Это она про что говорит, мама? Как это, «если доживёшь»?.. А-а, понимаю… Нас тоже убивают, да? Как кур?..
     Подбородок у него затрясся, он заплакал и прижался к маме:
- Но этого не может быть!.. Однажды я видел, как убивают кур – им рубят головы. Я ещё подумал тогда: как хорошо, что у нас не такие тонкие шеи… Всё-таки и нас убивают... Мама, а где Борька? Вчера же он был!
- Он… уехал. Да, к родственникам, насовсем. Жить там будет.
- А куда?.. В Индию? – тихо, с надеждой в голосе спросил Сашка. – Молчите! Я знаю – в Индию… Конечно, куда же ещё? Его там будут считать священным животным и разрешат есть фрукты с лотков… - Сашка снова заплакал и мама увела его подальше от стада, чтобы отвлечь внимание и хоть как-то успокоить.
     Коровы, обступив Рыжую, молча смотрели на неё.
- Ну что, ты этого добивалась, скотина? Довольна теперь? – спросила Бурёнка.
- Ничего, - не очень уверенно сказала «скотина», - иногда полезно правду узнать. Чтобы жизнь клевером не казалась.
- Да плюнь ты на неё, Бурёнка, - голос у Ночки дрожал от перенесённого горя. – Что с неё взять…
     Отношение коров к Рыжей было неоднозначным. Они и ненавидели её, и жалели одновременно, поскольку шансов дожить до каждого следующего дня у неё было меньше, чем у других.
- Да-а… Как всё сложно в мире, вздохнул Пегас. - Мы едим траву, нас едят люди. Когда люди умирают, их зарывают, и они начинают питать собой новую траву. Получается, что людей ест трава. Значит, нас можно было бы из этой цепочки выкинуть? Люди бы ели траву, а она – людей. Мы бы тоже как-нибудь со своей травой сами разобрались.
- Верно, партнёр! – взревел молодой бычок Филя. Вообще-то Пегас был его отцом, но Филя очень гордился тем, что делает с ним одно общее дело, поэтому называл отца где-то услышанным красивым словом «партнёр».
- Почему мы до сих пор всё это терпим?! – продолжал он. - Почему мирно идём на убой?! Нет – мы пойдём другим путём! Всех на рога! Вечером возвращаемся в деревню и захватываем почту, телеграф, телефон, - глаза его налились кровью, молодые коровы обступили Филю и стали слушать, как заворожённые. – Далее: сельсовет переименовываем в корсовет и выбираем туда самых достойных. Вся власть – коровам! Всё молоко – телятам! Наши матери не должны вскармливать наших убийц!
     Тем временем стадо вышло на пастбище. Пастух закурил, а коровы принялись завтракать, на время потеряв интерес к оратору. Наскоро перекусив, Филя, откашлявшись, продолжил свою речь:
- Товарищи! Мы в состоянии прожить и без людей! Оглянитесь вокруг – на лугах полно вкусной травы, пасись и радуйся!
- А зимой? Хочешь, чтобы мы, как медведи, лапы сосали? Так ведь у нас даже лап нету – копыта только! – это снова подала голос Рыжая. Она терпеть не могла, чтобы в центре внимания оказывался кто-то другой.
- Сено – вот ключ к спокойной и сытной жизни зимой! Мы всем миром накосим сена и разделим его между собой!
- Чем ты его накосишь, идиот парнокопытный?! Этим что ли? – Рыжая подняла правую переднюю ногу и помахала ей у Фили перед носом. – Перемрём без людей с голоду в первую же зиму!
- Она права, сынок, - сказал Пегас и улыбнулся. – Ты мне напоминаешь меня самого в молодости. Ах, молодость, молодость!.. Где ты, где твои мечты, дерзкие планы?.. Увы, рано или поздно приходится начинать реально смотреть на вещи – иначе не выжить. И всё же… Спасибо людям за сено, конечно, но как было бы замечательно, если бы они всё-таки перестали нас убивать. Нет, ну доить – доили бы, пожалуйста, кто же против? Молока всем хватит. Но убивать…
- Между прочим, чем больше тебя тянет на философию и меньше – на коров, тем ты сам становишься ближе к финишу. Деревне нужны не философы, а крепкие х… хозяйственники, - Рыжая в последний момент решила не хамить уж совсем откровенно и смягчила фразу, поскольку Пегас её вроде бы поддержал.
- Да разве обо мне речь? Обидно просто. Предательство какое-то кругом.
- Их тоже можно понять, - сказала Бурёнка. – Говорят, люди не могут без мяса – для здоровья нужно.
     Пегас усмехнулся:
- Глупости всё это. Я ни куска мяса в жизни не съел, а могу, например, пойти и свалить берёзу. Без водки они не могут, а не без мяса. В Индии же как-то живут люди без мяса. Любую жестокость и подлость можно оправдать, было бы желание. Тогда бы уж хоть перестали лицемерить и называть нас «братьями меньшими»! Вкусные мы, должно быть, братья…
     Стадо молчало. На всех, как говорится, нахлынуло. Тут вперёд выступила молодая корова по имени Белка (сама она любила, чтобы её называли Бэла) и, смущаясь, сказала:
- Я недавно где-то слышала стихи, «Коровье счастье» называются… Хотите, почитаю?
     Не дожидаясь ответа, она закрыла глаза и, чуть покачиваясь в такт словам, нараспев начала читать:
- Сено, телята и бычье здоровье -
В этом, наверное, счастье коровье.
Где же, скажите, оно, кем украдено?
… Но промолчит на прилавке говядина.

Может, мы просто его не достойны?
Тем, кто до срока погибнет на бойне,
Много ли ангелы счастья отмерили?
Счастье коровье… Оно не химера ли?..

     Белка соврала. Стихи она написала сама, но постеснялась сразу об этом сказать – хотела сначала посмотреть на реакцию слушателей. Дочитав стихи, открыла глаза…
Коровы плакали.

2001.