Антон НЕЧАЕВ

Красноярск

Член Союза российских писателей и российского ПЕН-центра. Координатор Фонда имени В.П. Астафьева. Лауреат премии «Золотое перо-2008». Автор нескольких поэтических сборников.

ВЕЧНЫЙ ДОМ

За окнами возводят вечный дом.
Сначала в грунте ползали, с трудом
отыскивая место под фундамент.
Здесь каждый сантиметр прошит и занят
то детской горкой, то регбийным полем,
а там времянка чья-то крыта толем.

Детей согнали, дворик разнесли,
наймитов вездесущих навезли
и изгородь заставили поставить,
и землю бить и резать — не лукавить.

Взрастает помаленьку вечный дом,
а те дома, что грудились кругом,
невечные, глядели беспокойно
и поперек трещали и продольно.

Их время вышло. Спеты песни, сны
давно прокручены, архаровцы весны,
коты на чердаках перегорели,
и новый бриз, ревя, стремится в щели.

В БОЛЬНИЦЕ

— Я видел, как погиб отец,
как брат, гуляка и певец,
ушел из гавани, как шхуна,
и где теперь его лагуна?

Друзья мои, как львы ревели,
как гады, корчились, шипели,
но смерти скромный тамбурин,
играя, справился один

со всей их жизненной закваской.
Я не старался брошью, лаской
её пощаду заслужить,
но, не отказываясь жить,

я загодя с ней помирился...
Больной откинулся, забылся
на полчаса тяжёлой дрёмой,
а мир вокруг шуршал соломой.

КРЕДИТОРУ

Спасибо за часы, за честное питьё,
но я верну тебе добро твоё
едва ль сполна, навряд ли и сторицей;
начать бы контактировать в столице
и, может быть, тогда открою клад,
какому несказанно будешь рад.

Ещё разок — хлопок, тысячелетье,
и сдвинется худое лихолетье,
и летнее наступит торжество,
с мечтою обнаружится родство.

В ГРОБАХ

Как хорошо сидеть в гробу
многопанельном, сверхэтажном,
как хорошо катить в гробу
губастым, бархатным и важным
и, часто тыкая в клаксон,
не слышать поминальный звон.

***
Перо в руке излечивает сердце,
как луноход по скатерти ползёт
листа.
И кажется, что та,
от коей никому не отвертеться,
не покарает, а спасёт.

БЕРЕЗЫ-ВДОВЫ

Берёзы рожают листья,
а осень рожает стужу...
А много ли проку вышло?
Задать бы вопросы мужу.

Горючие слёзы прячут,
глядятся в ночной колодец
и в зареве алом пляшут
рощами богородиц.

ПОГРЕБЕНИЕ

Когда несли на кладбище, листва
от скорбных звуков ветра поперхнулась,
и, увидав отпавшего, душа,
не узнавая, в страхе отшатнулась.
Молчал сопровождающих отдел;
и ворон сел на ветку, как начальник,
и голос провожавшего грубел,
и трон господень, как прогнивший жальник,
качался над потоком смутных душ,
как над женою спящей пьяный муж.

ШТРАФНИКИ

В. П. Астафьеву

Придут и к нам в костюмах цвета хаки
специалисты по стрельбе и драке;
на многих приползут грузовиках,
с доносами и пушками в руках.

Мы — штрафники. Нам и копья не дали,
и тонны документов и регалий
нас от орды слепой не защитят
способных, но доверчивых ребят.

СТАРЫЙ ПУШКИН

Ну, вот и Пушкин постарел,
уж не повеса, не пострел,
и настроенья нет стреляться,
и бабы голые не снятся.

Ворчит, понурый и седой,
пропах винищем и смолой,
листков перебирает кипы,
в грудные вслушиваясь хрипы.

Под боком вертится жена,
от пряных снадобий пьяна,
а он зовет её то Глашей,
то Федькой-чёртом, то Парашей.