Владимир ЖИЛЬЦОВ

1946—2010

МАЙСКИЕ НОЧИ

Всю ночь старики ворочались,
Ругали минувшего промахи.
Весна улыбалась в очи им,
Душил аромат черёмухи.

Кряхтели, притворно разбужены,
Тапки ногою нашаривая;
На тропки, годами закруженные,
Гнала их ночная испарина.

Турлыкали смерды болотные,
Скользила сова под облаком.
Стояли деды бесплотные
В белых, как смерть, исподниках.

Кто знает, о чём они думали,
Свой век вороша невесело…
Жизнь прокатилась шумная,
Разного накуролесила.

И вроде бы чаша не минула,
И вроде бы налито по уши
За землю, отечески милую,
И вражьей, и собственной кровушки.

Светила звезда дебелая,
Венерою нарекаемая,
Но… никакого дела ей
До этих душ неприкаянных.

Всю ночь старики покачивали
Звёзды в глазах своих тонущих.
И вечность глядела незрячая,
Не обещая помощи.

***
Ты всё молчишь,
Молчишь, моя страна.
Ты издревле на слово неохоча.
Но без движенья не смолоть зерна —
И жернова приходится ворочать.

Но знаю, что промолвишь всё равно,—
В тебе давно
Твоё созрело слово!
Ведь иногда бывает серебро
Молчания дороже золотого.

***
Тянет запахом терпким из леса,
От берёзы на взлобке крутом,
Будто кто-то, пальнув из обреза,
Дымной грустью закрыл окоём.

Невозможность страшнее удачи
Ошарашит внезапным концом
Лишь того, кто не трусит, не прячет
В страх ладоней живое лицо.

И бессильна стиховная проза
Полонить этот ласковый день,
Где шумят осторожно берёзы
Над негромкой бедой деревень.

ЖЕРЕБЁНОК

Ах, как удивительно смело
Он нёс в первозданном тепле
Своё невесомое тело
По майски весомой земле.

Звенели в выси жаворонки,
Кропила росою трава.
А голос заливисто-звонкий
Всё звал его,
Звал его,
Звал…

Но что ему было за дело,
Когда, возрожденьем пыля,
Летела под ним и летела
Почти невесомо земля.

СИРЕНЕВЫЙ СВЕТ

Свет сиреневый, цвет сиреневый,
Молоко пополам с дождём.
Отзовись, душа, воскресением,
Обручись с этим светлым днём!

И пойми ты всерьёз, не мучая,
Соловьиной поры язык —
Может статься, не будет случая
Вновь прожить этот светлый миг.