Владилен КОЖЕМЯКИН

1931—1984

ОТАВА

…Опять погибает Россия.
Огнём полыхают леса.
И птичьи ватаги косые
В чужие плывут небеса.
И там, где гремели по рощам
Во славу любви соловьи,
Лишь вороны что-то пророчат,
И клювы их — в русской крови.
Не гроздья рябины, а вроде б
Взметнулся огонь у избы.
И мальчиков русских подводят
К колёсам походной арбы.
Не встать им в бою за Отчизну,
Лежать им в степном ковыле —
Не справят печальную тризну
По ним на родимой земле.
Сладчайшая власти отрава,
Ты пенного мёда хмельней!
Ложатся высокие травы
Под ноги косматых коней.
И русские жёны и девы
Уходят в полон и гарем…
О воины Дмитрия, где вы?
О, где вы, Непрядва и Кремль?!
А впрочем, ведь это же осень
Мне дарит одну из картин,
Где листьев багряная россыпь
И факелы голых рябин.
И ворон взлетает над рощей,
И клюв ему красит закат,
И ветер на дубе полощет
Листву, словно пёстрый халат.
Не топтаны — скошены травы;
Как хлебы, желтеют стога.
И поздняя зелень отавы
Готова уйти под снега.
И это мне — как избавленье
От мрачных предзимних тревог.
С надеждою и изумленьем
Гляжу я на тонкий росток.
Смотрите, как, смел и упорен,
Он тянет из солнышка луч.
Нас тоже косили под корень,
Но корень глубок и живуч.
И снова вставала Россия
Отавой по талым лугам…
Как русую голову сына,
Я глажу траву по вихрам.

ФОТОКАРТОЧКА

«Фотокарточки не в моде»,—
Говорят ей без конца.
А у мамы на комоде —
Фотокарточка отца.
Мама смотрит виновато,
Виновата без вины:
Эту карточку когда-то
Подарил он до войны.
Приняла, благодарила,
Говорила, что люблю.
И при этом подарила
Фотокарточку свою.
И когда его убили
На войне в конце войны,
Вместе с ним похоронили
Фотокарточку жены.
Ничего не позабыто,
Каждый долг исполнил свой —
Вместе с ним она убита,
Вместе с нею он живой.

***

Иной живёт — ни Богу свечка,
Да и ни чёрту кочерга,
Отгородив своё местечко
От всех — и друга, и врага.
Куда ни суньте, где не выньте,
Такой нигде не пропадёт,
Унифицирован, как винтик,
К любой системе подойдёт.
Неповторимость, гениальность
Не обличит в нём чудака.
На всех, не верящих в банальность,
Он смотрит снизу свысока.
Страшась прослыть оригиналом,
Он вам с три короба наврёт,
Что счастье он находит в малом,
Что только он и есть народ.
А я живу ему не в милость,
К друзьям — в добре,
К врагам — во зле,
Поняв свою незаменимость,
Неповторимость на земле.